Кризис совести. Борьба между преданностью Богу и своей религии

Ни одно из перечисленных здесь учений Общества невозможно поддержать каким — нибудь прямым утверждением из Писания. Чтобы найти библейскую основу для каждого из них, потребуются тонкие объяснения, сложные комбинации библейских стихов, а в некоторых случаях — нечто похожее на умственную гимнастику. Тем не менее, этими учениями пользовались при оценке христианских убеждений других людей. На их основе принимались решения о том, что люди, отдавшие свои жизни служению Богу, являются отступниками!

На следующее утро после заслушивания в Руководящем совете моего дела председатель Шредер пришел ко мне в комнату с магнитофоном, чтобы записать мои замечания по поводу добавочного свидетельства, предоставленного работником штаб — квартиры Фабио Сильвой (он пересказал то, что ему однажды говорил Рене Васкес по пути в штаб — квартиру из аэропорта). Я пояснил, что не могу ничего сказать о таком свидетельстве понаслышке.

Утро прошло. Мне хотелось уйти из этого места из — за царившей там атмосферы давления. Когда закончился обед, я пошел наверх, где мне удалось поговорить с Лайманом Суинглом в то время, как он шел от лифта к себе. Я спросил, сколько мне еще придется ждать. Он сказал, что решение уже принято и мне об этом сообщат сегодня днем. Из его замечаний я понял, что некоторые члены настаивали на том, чтобы лишить меня общения. Во время разговора со мной его лицо исказилось, и он сказал: «Я не могу понять, как думают некоторые люди. Я боролся, о, как я боролся…» — и тут губы его сжались, плечи задрожали, и он зарыдал. Я вдруг обнаружил, что пытаюсь его утешить, уверяя, что мне, в сущности, не так важно, какое решение они приняли, что мне просто хотелось бы, чтобы все кончилось. Но он никак не мог успокоиться.

Я знаю, что в Руководящем совете нет ни одного человека, более преданного организации Свидетелей Иеговы, чем Лайман Суингл. Я всегда его любил и восхищался его честностью и смелостью. Я представления не имею, каким было бы его отношение ко мне сегодня. Может быть, совершенно противоположным. Я только знаю, что всегда буду любить этого человека хотя бы за то искреннее выражение чувств тогда, в коридоре. В его печали я нашел силу[213].

Позднее днем председатель Шредер принес мне решение Руководящего совета. По всей видимости, те, кто настаивал на лишении общения, не добились большинства в две трети; Шредер сообщил мне, что меня просят оставить Руководящий совет, а также работу в штаб — квартире. Руководящий совет предложил внести меня (и мою жену) в список «Нетрудоспособных специальных пионеров» (это часто предлагалось областным и районным надзирателям, которые вынуждены были оставить разъездную деятельность по болезни или возрасту). Состоящие в этих списках ежемесячно отчитываются перед Обществом и получают материальную помощь, но от них не требуется выполнения определенного количества часов проповеднической работы[214]. Я ответил, что нам обоим не хотелось бы находиться в положении, которое накладывало бы на нас определенные обязательства, даже если они только подразумевались. Он высказал несколько замечаний о том, каким «замечательным произведением» была книга «Помощь в понимании Библии», и затем ушел.

Я написал заявление об уходе, которое привожу ниже. До сего дня я продолжаю делать то, о чем заявил в нем.

22 мая 1980 года

Руководящему совету

Дорогие братья:

Настоящим письмом я заявляю о том, что прекращаю свою деятельность члена Руководящего совета. Я также завершаю свое служение в Вефиле. Я буду продолжать молиться за вас и за всех служителей Иеговы Бога по всей земле.

Ваш брат,

Р.В. Френц

Мы с женой на несколько дней уехали, чтобы передохнуть от этого кошмара, а затем вернулись, чтобы забрать вещи. Я оставил основную массу рабочих бумаг, взяв с собой папки только с теми делами, в которых участвовал самым непосредственным образом. Я понимал, что надо будет документально подтвердить свою позицию по этим вопросам, если в будущем эту позицию исказят, как это иногда случалось.

Когда мы вернулись, я увидел Эда Данлэпа, стоявшего около здания штаб — квартиры. Сегодня ему предстояло встретиться с правовым комитетом.

Тогда Эду было уже 69 лет. За год до этого он серьезно подумывал оставить работу в штаб — квартире. Он знал, что является объектом нападения со стороны как Руководящего совета, так и людей вне его. Однажды он попросил Писательский комитет оградить его от преследований. Писательский комитет поручил Лайману Суинглу, Ллойду Бэрри и Эварту Читти поговорить с членом Руководящего совета Карлом Кляйном (который тогда не входил в состав Писательского комитета, хотя позднее, после ухода Читти, стал его членом). Они попросили его воздержаться от бесед с Эдом в осуждающем тоне и от разговоров за его спиной. Это возымело некоторое действие по отношению к высказываниям вне Руководящего совета, хотя на заседаниях и внутри Руководящего совета все оставалось по — прежнему.