Кризис современной цивилизации (СИ)

Современная рента в сфере интеллектуального и творческого труда, принося выгоды больше правообладателям, чем создателям, как отмечает А. А. Вассерман, рискует стать серьезным тормозом общественного развития [23, с. 48]. А развитие компьютерных технологий, как уже отмечалось в нашей работе, по его мнению, уже в ближайшем будущем (к 2020-м гг.) позволит подойти к возможности ежедневной корректировки плана и создаст условия для формирования бездефицитной плановой экономики [23, с. 10]. Правда, высокие затраты на НИОКР требуют для динамичного развития экономики весьма обширного рынка, соответствующего примерно 200-300 миллионам человек населения [23, с. 71-75]. Так что вариант Северной Кореи изначально тупиковый. Для России в данном случае наиболее приемлемым был бы экономический союз с Китаем, но только на правах равноправного партнерства. А такое, на наш взгляд, возможно будет тогда, когда в обеих странах установится (не на словах, а на деле) прокоммунистическая власть. Пока до этого далеко. Возможен, увы, и вариант союза российской олигархии с западной при развязывании "теплой войны" против Китая. Для народов России такой вариант был бы крайне негативен, т. к. привел бы к свертыванию остатков демократии и к полному всевластию военщины и спецслужб. Сейчас российское руководство предпочитает занимать антизападную позицию, но, к сожалению, все может поменяться. В условиях отсутствия серьезной классовой борьбы сформулированный А. А. Зиновьевым "закон социальной деградации" действует. Не стоит отрицать и такого развития событий, когда первоначальная коммунистическая революция в силу развития сложившихся противоречий произойдет в странах ядра миросистемы, например, в Европе. Для человечества в целом такой вариант, думается, был бы наилучшим. Однако история редко идет по наилучшему пути. Сохраняется и возможность коммунистической революции в наиболее динамично экономически развивающихся регионах периферии - в Индии и в Латинской Америке. Но если такая революция не будет поддержана какими-то другими глобальными силами извне, она рискует быстро сойти на нет или быть раздавленной западной военщиной.

Рассмотренные в нашей работе исследования показывают также, что и отчуждение труда, и возможность творчества - это исторически изменчивые явления, трансформация которых напрямую связана со спецификой господствующего способа производства. Победа раннекоммунистического способа производства в СССР, как отмечает тот же С. Г. Кара-Мурза, привела к значительному ослаблению отчуждения труда за счет утверждения в обществе права на труд, но не смогла превратить труд в творческую деятельность во всеобщем масштабе, как в силу широкой распространенности коммунальных отношений, основанных на полном подчинении индивида коллективу и начальству, так и в силу недостаточной технической базы. Свою негативную роль сыграло и утверждение в советском обществе (по большей части, со времен Н. С. Хрущева) идеологии "общества потребления", которую наши партийная и гуманитарная элиты не смогли переварить и превратить в положительный для коммунистического развития импульс. На заключительном этапе это привело к массовому предательству элит при одобрении значительной части рядовых граждан. В результате сохранились и получили простор для распространения самые отсталые формы организации эксплуатации, связанные как раз не с коммунизмом, а с азиатским (политарным) способом производства, которые амальгировали с такими же отсталыми раннекапиталистическими формами и с насаждаемыми международными финансовыми кругами миросистемными структурами.

Но и просто развитие технологий не является решением проблемы. Ослабление зависимости представителей креативного класса от бюрократии в тех же современных США, о котором пишет Р. Флорида, осталось элитарным явлением и не привело к значительному ослаблению отчуждения труда в силу специфики самого капитализма. Для большинства трудящихся в современном мире отчуждение в последнее время только растет. Даже самые творческие профессии все более подчиняются диктату сервисно-рентного капитализма. Таким образом, можно констатировать, что исследование отчуждения труда может стать определенным ориентиром для историков и социологов, как при изучении исторической изменчивости форм отчуждения и творчества, так и при социальном прогнозировании.

Заключение