Кризис сознания: сборник работ по «философии кризиса»

«Массы все время спешат, бегут, проходят в наступательном темпе эпоху за эпохой. Они думают, что продвигаются, но на самом деле топчутся на месте и низвергаются в пустоту», — писал Франц Кафка. Логическим следствием заболевания из-за быстрого передвижения, кинетоза, когда мы на некоторое время становимся одновременно наблюдателями и путешественниками и пополняем число инвалидов опорно-двигательного аппарата, является заболевание, вызываемое мгновенными коммуникациями. Поэтому вскоре появились наркоманы мультимедийных сетей, net-junkies, вебоманы и киберпанки, пораженные болезнью IAD (Internet Addiction Disorder) с мусорной свалкой вместо памяти, захламленной картинками непонятного происхождения и кое-как сваленными неприглядными износившимися символами.

Самые же юные, с начальной школы приклеенные к монитору, уже поражены гиперкинестезией, связанной с нарушениями деятельности мозга и ведущей к серьезному ослаблению внимания и внезапным неконтролируемым разрядкам моторной энергии.

Из-за упрощения доступа к информационным магистралям растет число путешественников, не покидающих свою комнату, потомков молчаливых читателей, переваривающих в одиночестве весь вред от средств коммуникации, накопленный столетиями технического прогресса. Прогресс поступает с нами как судебный медик, который в качестве прелюдии перед грубым вмешательством проникает в каждое отверстие исследуемого тела. Он не только настигает человека, он проходит сквозь него и оставляет, сосредотачивает, накапливает в каждом из нас сопутствующие нарушения (визуальные, социальные, психомоторные, аффективные, интеллектуальные, сексуальные…). Каждое изобретение привносит массу новых, свойственных только ему разрушений и причиняет еще одно повреждение.

* * *

Мы не подозреваем о том, что являемся потомками сомнительных родителей и находимся в плену у наследственных пороков, передаваемых не генами, спермой или кровью, а неопределяемым технологическим заражением. Вследствие утраты «поведенческой свободы», всякая критика техники потихоньку иссякла и мы бессознательно соскользнули от просто технологии — к технокультуре, а затем — к догматизму тоталитарной технокультуры, и теперь нас ограничивают не моральные, социальные, культурные и т. д. запреты общества, а мы сами, наше собственное тело, измененное столетиями прогресса.

Инвалиды войны, пострадавшие в дорожных происшествиях или на работе, жертвы терроризма — все, кто в одночасье остался без руки или ноги, способности двигаться, видеть, говорить, получать удовольствие и т. д., в то же время страдают провалами в памяти и амнезией. Они вытесняют, более или менее сознательно, невыносимые подробности происшествия, грубо нарушившего их способность действовать; однако во сне или полусне в их ум проникают новые образы, компенсация утраченных двигательных или сенсорных способностей. В этих бесплотных мирах тот, кто не может ходить, обретает ноги и передвигается со сверхъестественной скоростью; тот, кто уже не способен положить руку на плечо друга, обнимает его изо всех сил; тот, кто не видит, завороженно поглощает глазами свет…

То же самое, можете не сомневаться, происходит и с нами, с нашим технологическим самокалечением, с рефлексивным членовредительством, обстоятельства и причины которого мы долгое время хотели забыть. Мы все более утрачиваем способность пользоваться данными нам природой органами восприятия; мы, как умственно отсталые, страдаем чем-то вроде несоразмерности миру и находимся в постоянном поиске фантазматических миров и образов жизни, где старое доброе «животное тело» замещено продуктом симбиоза человека и технологии.

«Глаз сканера, ходячие языки, искусственные легкие, кибернетические уши, половые органы без выделений и другие органы без тела…» Они описаны в литературе, которая, как говорил американец Крокер: «Не что иное, как обман, сокрывающий непреложность смерти. Вовсе не случайно кибернетическая вечность является одним из популярных сюжетов повествований, где физический мир растворяется и весь космос прекрасно умещается в компьютере».

Послушаем также доктора Тузо, знакомого с другими экстремальными ситуациями: «В попытках суицида, отказе от общения и приема пищи, токсикомании, а также стремлении рисковать своей жизнью (превышение скорости, езда на мотоцикле без шлема и т. д.) выражается стремление индивидуума возобладать над своей собственной неполноценностью. Насильственные попытки преодоления границ скрывают в своем основании классическую фантазию победы над судьбой и полной самореализации».

Витольд Гомбрович[47] как-то обеспокоено сказал: «Состояние духа нашего современника лучше всего определяется как „незрелость“… Ставшая чуждой культура вызывает и высвобождает в нас это состояние незрелости».

* * *