Кризис средневековой Руси 1200-1304

Параллельно с работой над Пушкиным продолжалась и археографическая деятельность Дж. Феннела. В 1965 г увидела свет «История о великом князе московском» А. М. Курбского[23] как продолжение публикации переписки Грозного с Курбским. Принципы издания те же, что и в «Переписке», — параллельное воспроизведение русского текста (по лучшему изданию Г. 3. Кунцевича) и английского перевода, обстоятельные комментарии «темных мест» текста «Истории», указание источников сообщаемых автором сведений и, наконец, биографические данные об упоминаемых Курбским лицах (при этом Феннел, как всегда, широко привлекает труды советских специалистов по истории опричнины и времени правления Ивана Грозного — С. Б. Веселовского, А. А. Зимина, В. Б. Кобрина, И. И. Смирнова, П. А. Садикова, М Н. Тихомирова и др.). Характеризуя Курбского как представителя боярской аристократии, Феннел призывает пользоваться его данными с большой осмотрительностью, так как нет уверенности в точности информации Курбского, получившего боярский титул лишь в 1556 г., а с 1558 г. активно участвовавшего в Ливонской войне (это опасение следует отвести: Курбский вполне мог находиться в столице в долгие месяцы между отдельными кампаниями). Более существенно другое наблюдение издателя английского перевода «Истории» — об умышленном сгущении красок опальным князем затем, чтобы исключить возможность избрания русского царя на польский трон в 1573 г.

К чести Дж. Феннела, это издание 1965 г. — последняя научная публикация «Истории», подводящая итог изучению записок Курбского. В том же 1965 г. А. А. Зимин писал о необходимости подготовки нового советского издания «Истории» [24], однако его до сих пор нет.

Полемика по поводу подлинности «Слова о полку Игореве», начатая исследованиями французского слависта А. Мазона (1940) [25] и советского историка А. А. Зимина (1964)[26], разделила славистов всего мира на два лагеря: одни придерживались традиционной точки зрения и датировали «Слово» XII в. или даже 1185–1187 гг., другие относили этот памятник к более позднему времени — вплоть до XVIII в. Важнейшее место в обсуждении занимал и занимает поставленный Р. О. Якобсоном (1952)[27] вопрос о взаимоотношениях «Слова» с Ипатьевской летописью, южнорусским сводом, составленным около 1200 г., а также с «Задонщиной», повествующей о Куликовской битве и возникшей в начале XV в. Д. С. Лихачев (1962, 1964, 1967) сформулировал гипотезу, в которой текстуальные совпадения этих памятников объясняются влиянием «Слова» на Ипатьевскую летопись и на «Задонщину»[28]. Иную точку зрения вслед за А. А. Зиминым высказал Дж. Феннел (1968)[29]: «Задонщина» и Ипатьевская летопись повлияли на «Слово», и в таком случае «Слово» могло возникнуть не ранее XV–XVI в., — именно по этой причине статья о «Слове», написанная Феннелом для учебника «Ранняя русская литература» (1974), была помещена в книге после очерка литературы XVI столетия[30].

Впоследствии, возможно, под влиянием полемического выступления Д. С. Лихачева (1969) [31], Дж. Феннел несколько изменил свою позицию: в книге «Кризис средневековой Руси» (1983) он относит «Слово» к XIII столетию или к более позднему времени.

Тема следующей книги Дж. Феннела — «Возвышение Москвы»(1969) — сформулирована как аналитическая, требующая исследования исторических альтернатив, выявления логики сложно сопряженных социально-экономических, политических и конфессиональных процессов. Хронологические рамки монографии — 1304–1359 гг. Первая дата — это прекращение верховенства владимирских князей и начало соперничества Москвы с Тверью. Вторую дату автор обосновывает целым рядом причин, заключенных во внутренней истории Северо-Восточной Руси (собирание территории и начало слияния Московского и Владимирского княжеств, смерть великого князя Ивана II Красного), в изменениях политического строя Золотой Орды (начало «великой замятии» междоусобицы в Сарае) и в новом характере русско-ордынских отношений (прекращение самостоятельной политики суздальских князей, опиравшихся на иноземное господство). Второе из предложенных обоснований несомненно, но первое и третье не вполне корректны. Подлинной гранью в истории Северо-Восточной Руси и русско-ордынских отношениях стали не события 1359 г., а «тверская война» (1375) и битва на Куликовом поле (1380).