Кризис власти

На это кн. Львов ответил, что он и сам считает, что первым делом надо согласиться по вопросу о конкретных мероприятиях, стоящих на очереди; он имеет в виду представить по этому вопросу свои соображения в письменной форме и просит остальных членов правительства сделать то же самое. «Тогда определится, – сказал Львов, – смогу ли я оставаться на посту, который занимаю теперь».

После этого частного совещания членов правительства Пешехонов и я, к которым присоединился освободившийся к тому времени Чернов, поехали в Таврический дворец для участия в заседании объединенных бюро Центральных Исполнительных Комитетов Советов Р., С. и Кр. Депутатов. В кулуарах Таврического дворца царило большое возбуждение. Кроме членов бюро здесь было довольно значительное число рядовых членов Петроградского Совета и Совета Крестьянских Депутатов. Было также много журналистов, принесших известие о выходе кадетских министров из правительства и о постановлении ЦК кадетской партии, указавшего, что естественным следствием этого кризиса было бы создание однородного правительства из представителей советской демократии. Эти сообщения вызвали большое волнение среди присутствующих. Многие сторонники политики большинства советской демократии, рабочие и крестьяне, возмущенные поведением кадетских министров, говорили, что лучше, действительно, поставить крест на политике коалиции и создать чисто советское правительство. С этим предложением они обращались к нам и выражали надежду, что соединенное заседание бюро примет решение в этом смысле. Мы торопились на заседание бюро и потому избегали споров. Мы только указывали, что было бы нелогично после того, как представители цензовых элементов, не входящие в кадетскую партию, поддержали в правительстве именно то решение украинского вопроса, которое согласовывалось с постановлением Всероссийского съезда Советов, и отделились в этом вопросе от кадетских министров, вынуждать их последовать примеру кадетов и уйти из правительства.

На заседании бюро я изложил тот план действий, который был принят руководящей группой Советов на утреннем заседании: оставить временно у власти правительство в том составе, в каком оно оказалось после ухода кадетов, и созвать пленарное собрание членов Центрального Исполнительного Комитета Советов для принятия окончательного решения по вопросам, связанным с правительственным кризисом. Среди членов большинства ЦИК Советов Р., С. и Кр. Депутатов этот план действий встретил полное одобрение. Возражения против этого плана были высказаны только членами левой оппозиции, меньшевиками-интернационалистами и левыми эсерами, которые считали излишним созывать пленарное собрание и требовали, чтобы ЦИК сейчас же поставил и решил вопрос об образовании Советского правительства.

Большевиков на этом заседании не было, так как в это время происходила общегородская конференция петроградских большевистских организаций, на которой присутствовали все лидеры большевистской партии.

Вскоре после открытия соединенного заседания бюро Исп. К-тов начали приходить представители городского отдела Петроградского Совета и несколько раз прерывали обсуждение вопроса о правительственном кризисе срочными сообщениями, поступавшими по телефону от разных казарм и заводов. Эти сообщения гласили, что неизвестные люди, солдаты и рабочие, подсылаемые какой-то неведомой организацией, стали появляться в казармах и на заводах, требуя от солдат и рабочих немедленно выходить на улицу для присоединения к солдатско-рабочим демонстрациям, которые якобы уже начались. В этих сообщениях ни слова не говорилось о правительственном кризисе, который еще не был известен в городе. Целью демонстрации, на которую призывали агитаторы, являлся протест против расформирования полков и «насилий» над солдатами на фронте.

Собрание прервало обсуждение вопроса о кризисе, чтобы принять меры против подготовки выступления. В этот момент появилась на заседании группа членов большевистского ЦК, от имени которых попросил слова Сталин. Он сообщил собранию, что на заседании большевистской общегородской конференции появились делегаты пулеметного полка с требованием призвать солдат и рабочих столицы к выходу на улицу для протеста против расформирования на фронте целого ряда полков.

Сталин заявил, что большевистская конференция в согласии с ЦК большевистской партии ответила этим делегатам, что большевистская партия против выступления, и разослала своих агитаторов в полки и на заводы, с тем чтобы удержать солдат и рабочих от выхода на улицу. Сделав это заявление в самой категорической форме, Сталин обратился к председателю с просьбой внести в протокол это его заявление и вместе со своими товарищами покинул заседание.