Кризис жанра

— Довольно большая царапина, как крови-то много, — осторожно заметил он, хватая меня за руку. Я вспомнила занятия по контролю эмоций. Отключив волевым усилием чувство боли, я поднялась и, поддерживаемая Александром, хромая, проковыляла к окну. Куски поломанных деревянных рам торчали из оконного проема наружу. С улицы в комнату заносило звуки и запахи города, пение птиц. Порывы теплого ветра трепали мои волосы. Перегнувшись через подоконник, я взглянула вниз, опасаясь не увидеть тела Рашида под окном. Но Рашид лежал там, раскинув руки, запутавшиеся в шторе. На асфальте было немного крови. Тонкая струйка стекала у него изо рта, а глаза, живые и осмысленные, глядели на меня.

«Жив», — удивленно подумала я, хотя чему тут удивляться — всего-навсего четвертый этаж. Некоторые феномены падают с девятого, а потом встают, отряхиваются и идут в магазин за водкой. Слабо улыбнувшись, Рашид показал мне средний палец и, застонав, отключился.

— Мудак, — констатировала я.

— Точно, — согласился Александр и добавил непечатное выражение.

— Чтобы я больше от тебя такого не слышала! — пригрозила я. Мир, все предметы вокруг плыли перед моим взором, окутываясь белым туманом. Свет мерк. С улицы послышались истошные крики какой-то женщины:

— Ой, ой, человек выбросился, помогите!

— Люди собираются, — сообщил державший меня за плечо Александр.

— Ну и хрен с ними, — пробурчала я, доставая сотовый. Если не вызвать «Скорую», то можно запросто окочуриться от кровопотери. Ожидая ответа, я взглянула на Александра и вздрогнула, разглядев красное пятно, расплывающееся по правой стороне его груди. — Эй, ты что, ничего не чувствуешь?! — воскликнула я, сразу позабыв о своих ранах.

— Что? — не понял Александр.

— Дай посмотреть, подними руку, — велела я, разглядывая пулевое отверстие.

— У меня кровь, — удивленно пробормотал Александр, — кажется, я скоро попаду на небеса.

— Рано радуешься, рана пустяковая, — сказала я, заглядывая ему под мышку. Прошив меня, пуля под косым углом вошла в грудную мышцу Александру, скользнула по ребрам и вышла под мышкой. Он был в шоке, поэтому не чувствовал боли. Выяснив, что жизни Александра ничего не угрожает, я вновь почувствовала свою слабость. Зажатый в руке сотовый наконец отозвался голосом дежурной «Скорой». Я вкратце обрисовала ситуацию и продиктовала адрес.

— Все, встречайте машину, — бросила дежурная в трубку. Пошли короткие гудки. Повиснув на плече у Александра, я сказала себе:

— Хорошее дельце — встречайте машину! Рада бы, да ноги не ходят.

— Женя, может быть, тебя на постель отнести? — предложил Александр заботливо. Я хотела возразить, но не успела. Он подхватил меня на руки и отнес к своей кровати, застланной желтым пушистым покрывалом с изображением львенка верхом на черепахе в больших солнечных очках. Он бережно опустил меня на кровать. — Хочешь, я принесу тебе воды или варенья?

— Нет, спасибо, — отгоняя пелену, застилающую глаза, я посмотрела на широкую пряжку его кожаного ремня, поддерживающего брюки. — Дай мне свой ремень, Саша, больше ничего не надо. — Александр буквально вырвал ремень из брюк. — Спасибо, — произнесла я через силу, взяла ремень и перетянула бедро повыше кровоточившей раны. Затянув петлю, я посмотрела на Александра. — Придут врачи, откроешь им дверь, только посмотри в глазок перед этим. Если это будет фея, не пускай ее, и бледного человека тоже. Только врачей! Правда, думаю, твои сказочные друзья побоятся сейчас тут появляться. — Моих ушей достиг звук милицейской сирены.

— Я все сделаю, — с серьезным видом пообещал Александр.

— Надо бы тебя тоже перевязать, — промямлила я, еле ворочая языком, и вырубилась.

Глава 10

Первое, что я увидела, очнувшись, был белый больничный потолок и лампочка в зубчатом абажуре из матового стекла посреди потолка. На плече и на ноге ощущались повязки. Скосив глаза вбок, я увидела пожилую женщину, лежавшую на соседней кровати с перебинтованной головой. Женщина спала.

— Евгения Максимовна, — раздался у меня за спиной слабый голос Агеевой. Обернувшись, я увидела ее, лежащую на другой кровати. Лицо у нее хоть и имело нездоровую бледность, но взгляд был радостный, и она смогла приподняться на кровати.

— Где Александр? — поинтересовалась я, пробуя шевельнуться.

— Он в соседней палате. Врачи сказали, что рана легкая, — ответила Агеева, улыбнувшись. — Я уже договорилась, чтобы нас перевели в отдельную палату. Теперь, когда все закончилось, можно…

— Ничего еще не закончилось, — оборвала я ее и, напрягшись, села на кровати.

— Как не закончилось? — удивилась Агеева. — Приходил следователь, сказал, что этот подонок, Рашид, лежит со сломанным позвоночником в реанимации. Это он все устраивал! Александр рассказал, как он напал на тебя. Когда к Алле Осиповне вернется память, она сможет его опознать. У нее от шока провалы в памяти. Помнит только, как лежала в ванной и из последних сил открыла холодную воду в кране и направила струю на пол. Как она сообразила, что ее спасут соседи, вызвав сантехников?