Кризис жанра

— Я прописан здесь, и по новому Жилищному кодексу меня может выгнать только хозяин квартиры, — нагло заявил Рашид, набычившись. — Хозяйка, Ирина, умерла. Придурок Сашка еще не оформил наследство, так что еще не является владельцем жилплощади. Вас же, прекрасная незнакомка, я вообще попрошу заткнуться. Ты здесь вообще никто, и зовут тебя никак.

Я сделала вид, что дружески положила ему руку на плечо у основания шеи, а сама невзначай сдавила сонную артерию. Захрипев, Рашид пошатнулся, делая вялые попытки к сопротивлению.

— Что же ты делаешь, сучка? — смог выдавить из себя он и сполз по стенке на пол.

Я же громко заголосила:

— Ой-ой, дяде Рашиду плохо, надо отнести его на кровать.

— Я отнесу, — вызвался Александр, сгреб отчима, как пушинку, и, положив его на плечо, понес в спальню. Несколько раз он ударил пострадавшего об углы прямо головой, затем передумал нести «дядю» в спальню и свалил его на диван.

— Вот урод, — простонал Рашид с закрытыми глазами, ощупывая голову.

Я отослала Александра на кухню, чтобы он провел ревизию в холодильнике. Подойдя к дивану, я присела и ласковым голосом проговорила:

— Слушай, мужик, ушел бы ты с квартиры подобру-поздорову. Представь, вот ляжешь ты сегодня спать, а я спрячу какую-нибудь игрушку или вещь, а потом скажу Александру, что дядя Рашид проглотил ее. Он, добрая душа, поверит и, чего доброго, попытается ее достать. Боюсь и представить себе эту картину — кровь, кишки по всей комнате…

— Не надо гнать пургу, — с расстановкой проговорил Рашид. Открыв глаза, он сел и посмотрел на меня с презрением и насмешкой. — Я не боюсь ни тебя, ни этого дебила. Из квартиры я и шага не сделаю!

Что тут можно было сказать? Я глядела на Рашида и думала, что мне попался тертый калач, отпетый мошенник, каких мало, поэтому просто так на пушку его взять не удастся. Такой прохиндей и засудить может за одну царапину.

— Кстати, ведь нашему дебильному другу и я могу что-нибудь наплести, когда ты соберешься почивать, — мерзко хихикнул Рашид, коснулся затылка и охнул: — Мать вашу, всю голову разбил, падла!

— Он невменяемый, что с него взять, — проговорила я равнодушно.

— Как же, невменяемый, придуривается больше, — проворчал Рашид, зыркнув на меня исподлобья. — Когда ему надо, он все великолепно понимает.

— Так, Рашид, поскольку ты поменял замки, изволь дать мне комплект ключей, — потребовала я ледяным тоном.

— А если не дам, что тогда? — с наглым видом спросил Рашид, откинувшись на диване и положив ногу на ногу. — Что, убьешь меня, покалечишь или опять начнешь запугивать?

— Нет, — ответила я спокойно, — позвоню своим знакомым с железной дороги. Они приедут, возьмут тебя и вывезут в товарном вагоне куда-нибудь в район Сахалина. К твоему возвращению здесь будет стоять сейфовая дверь с электронным замком, настроенным на мои отпечатки пальцев. Агеева оплатит все расходы с превеликим удовольствием. Впрочем, с Сахалина ты, скорее всего, не вернешься. Места там глухие, медведи под каждым кустом.

— Фуфло, — проворчал Рашид, но в глазах его промелькнуло беспокойство.

— Понимаешь, выхода у меня не остается, — вздохнула я. — Агеева платит мне бабки, чтобы я охраняла ее племянника. Ты мне мешаешь выполнять работу, так что по-любому с тобой надо что-то делать. Не знаю, может, яду тебе в жратву подмешать…

— Ну-ну, будешь мне тут! — прикрикнул Рашид и весь подобрался. — За одни такие разговоры тебя можно привлечь.

— А где свидетели? — развела я в стороны руки.

Хмурый Рашид порылся в кармане спортивных трико и выудил связку ключей, бросил мне.

— Держи, только перестань строить из себя головореза, жалкое зрелище.

— Да ну? — улыбнулась я, забирая ключи. — Еще я бы не отказалась взглянуть на твой паспорт с пропиской, а то меня терзают смутные сомнения…

— А я бы хотел посмотреть твои документы, чтобы знать, на кого писать заяву, коли начнут пропадать вещи, — любезно ответил Рашид. Я согласилась. Порывшись в выдвижном ящике стенки, он разыскал свой паспорт и протянул мне. Рашид Анварович Джумгалиев, значилось там, паспорт был выдан в Москве, там же была отмечена старая прописка, а новая, тарасовская, действительно совпадала с адресом этой квартиры. Тяжело вздохнув, я вернула Рашиду паспорт и забрала у него свой, поддельный.

В комнату вошел Александр, улыбнулся нам обоим и заявил, что нашел в холодильнике колбасу, сыр, салат, три банки пива и полбутылки водки.

— Конфет не было, — с грустью добавил он.

— Это все мое, рот не разевайте! — завопил Рашид, услышав речи о еде. — Я не намерен вас кормить.

Игнорируя его выступление, я позвонила Агеевой, сообщив, что мы нуждаемся в провианте. Агеева пообещала в кратчайший срок решить эту проблему. Я попрощалась с ней и обратилась к Джумгалиеву:

— Рашид, я сейчас пойду и заберу вещи из машины, затем поставлю ее на стоянку. Если к моему приходу дверь окажется забаррикадированной, ты горько пожалеешь об этом.

— Ой-ой, испугала! — с наигранным испугом воскликнул Рашид, ломаясь передо мной, как соевый пряник. — Посмотрите, какие мы страшные!