Крокодилий сторож

– Ага. У нас произошел любопытный разговор, пока ты поднимался к старушке Лауренти. Ютта в курсе романа Юлии с учителем и была рада поделиться своими знаниями. Семья Боутруп раньше близко дружила со Стендерами, однако эта симпатия, кажется, ослабла. – Анетте с таким энтузиазмом принялась рассказывать эту историю, что почти позабыла о своей обиде.

– Кристиан Стендер порядочно обесцветил эту связь, когда рассказывал о ней тебе. В крошечном Сёрваде разразился настоящий скандал. Школьный учитель совращает невинную дочку магната. Нелишне будет заметить, того же самого магната, который женился на своей секретарше сразу после похорон первой супруги. На протяжении десятка лет эта семейка поставляла большую часть тем для разговоров в местной парикмахерской.

Они свернули на бульвар Г. К. Андерсена, и Йеппе попытался вспомнить, когда он в последний раз видел Ратушную площадь без дорожных работ. Повествуя, Анетте барабанила по рычагу переключения передач розовыми ногтями.

– Учителя зовут Йальти – а не Йальте – Патурссон, он родом с Фарерских островов. Учился в семинарии в Копенгагене, переехал в Орхус, встретив женщину, на которой потом женился. Отношения разладились, и Йальти очутился в государственной школе Сёрвада, где, по выражению Ютты, по уши влюбился в пятнадцатилетнюю Юлию Стендер. Она, судя по всему, тоже им увлеклась. Ему было около сорока, но он не мог скрыть свои чувства к девочке. Ютта рассказала о неловкой встрече в театральном клубе, когда он в открытую уставился на Юлию влюбленными глазами. Старался дотронуться до нее, раздавая распечатки для занятий, и так далее. Пошли разговоры, и Кристиан Стендер добился его увольнения.

– Но звучит довольно-таки невинно, нет?

– Да все было отнюдь не невинно! Ютта кое-что знает от Каролины, он ведь спал с Юлией, старый козел! У них возникла полноценная любовная связь, прежде чем отец обо всем узнал и вышвырнул его из города.

– Уф! Не хотел бы я перейти дорогу Кристиану Стендеру на его территории.

– Вот-вот! По словам Ютты Боутруп, Йальти Патурссон покинул город и даже страну.

– Ладно, допустим. Скандал – девушка, старый козел, разгневанный отец и так далее. Но прошло уже много лет. Это может иметь какое-то отношение к убийству? Бывший парень Юлии с Фарер мог решиться на месть?

– Ты еще не слышал главного.

Йеппе посмотрел на напарницу за рулем. Она встретила его взгляд, подняв бровь. За Анетте мелькала дуга Биспеэнгбуэн[6].

– О нет, ты же не хочешь сказать, что…

Анетте кивнула, удовлетворенно надув губы.

– Да-да, верно. Юлия Стендер, пятнадцати лет от роду, забеременела от школьного учителя и втайне сделала аборт в больнице Орхуса. Официально она в течение долгого периода отсутствовала в школе по причине жуткой депрессии, но позже она во всем призналась Каролине. Это уже на что-то похоже, правда?

– Да, но на что? Нам бы позвонить в Торсхавн и поговорить с Йальти Патурссоном.

Внешний Нёрребро превратился в странное, никем не занятое пространство, занимающее область между Брёнсхой и Ванлёсе; бездушное гетто для среднего класса из многоэтажек с простыми окнами и сплошные дискаунтеры. У Слотсгерренсвай, 113 они свернули к большому двухэтажному комплексу из красного кирпича и припарковались. Здание уже наполнилось ожиданием вечернего отдыха после трудового дня, на парковке народ перебрасывался репликами через крыши машин. Все расходились по домам к тапкам, холодному пиву и спорам о том, какой соус подать к ужину. Прошлой весной Йеппе разорился на газовый гриль, по размеру сопоставимый с лимузином, с шампурами на вертеле и разными температурными зонами. В этом году он ни разу не вытащил его из сарая.

Криминалист Клаусен стоял на верхней ступеньке и разговаривал по телефону, когда они пришли. Он махнул им, приглашая войти, и начал спускаться им навстречу по длинной галерее с белыми стенами без окон, по-прежнему погруженный в телефонную беседу. Клаусен был небольшого роста, узкоплечий и щуплый, с тонкими волосами какого-то мышино-коричневого оттенка и обветренной, обезвоженной кожей. В общем, не претендент на обложку «Euroman». Но когда он говорил, его лицо сияло целой сетью оживших морщинок, а маленькое тело заполняло все окружающее пространство жестикуляцией. Клаусен состоял в четвертом браке с божественно красивой (так говорили) скрипачкой из Королевского оркестра, и, стоило увидеть его в деле, становилось понятно, как так вышло.

Клаусен остановился у большого деревянного стола, обтянутого линолеумом, и завершил телефонную беседу какими-то жужжащими звуками и поспешным прощанием.

– Хорошо, что вы пришли. Мы сегодня обнаружили несколько любопытных вещей. Вы уже кого-то подозреваете?

– Нет.

– Да.

Эти незамысловатые ответы обнажили растущую трещину в сотрудничестве Йеппе и Анетте. Йеппе поспешил объясниться.

– Мы работаем в нескольких направлениях. Вот появилось новое – несколько недель назад соседка сверху подробно описала случившееся в доме убийство.

Клаусен вытянул шею, словно приближение уха на сантиметр к губам Йеппе могло облегчить понимание.