Крокодилова свадьба

– Ну, этот маленький саботаж ему не удался, а остальное меня лично не волнует, – сказал Шляпс, рассматривая светопарат. – Меня волнует только одна вещь – побыстрее дойти до Фиолетовой Двери, потому что это светящееся чудо начинает действовать на нервы и говорить в самый неподходящий момент.

– С оттенком пурпурного, – поправила девушка, пропустив мимо ушей слова о светящемся чуде.

– А? – не понял люминограф.

– Дверь. Она с оттенком пурпурного.

Омлетте́ постепенно, как тающий десятилетиями ледник, пришел в себя и все-таки нашел силы подняться с пола, а после подобрал и завернутый в бумагу пирожок от Октавы.

Мужчина добрался до стола и рухнул на стул – нервы успокаивались, тело становилось мягким, тестом заполняя все предоставленное пространство.

Омлетте́ глубоко вдохнул и выдохнул, потом повторил процедуру несколько раз – это вовсе не дыхательная гимнастика, просто после перенесенного стресса легкие покрылись свинцом и жадно просили воздуха.

Мысли вновь становились более-менее стройными.

– Ну ничего, – подумал бывший муж Крокодилы. – Придумаю что-нибудь другое. Время еще есть.

Омлетте́ развернул пирожок и, вдохнув аромат вишневого варенья, надкусил. Оказалось на удивление вкусно. Посему мужчина решил не растягивать удовольствие, а прикончить угощение как можно скорее.

Но тут раздалась трель дверного колокольчика, и нервы мгновенно натянулись вновь. Пальцы свело – остатки пирожка упали на пол.

В этот раз Омлетте́ решил даже не шевелиться – может, теперь сработает прием «меня нет дома», тем более что это уж точно не Шляпс. Люминограф забрал что хотел.

Язычок дверного колокольчика словно сорвался с цепи, он защебетал еще и еще. Бывший муж Крокодилы все сидел тише воды, ниже травы.

Потом в дверь постучали. Сначала легонько и вежливо, но, не получив ответа, сделали это второй раз – намного настойчивее.

Омлетте́ бы с удовольствием просидел в удобной позе до того, как незнакомец уйдет, да вот только мужчина побоялся, что дверь таким темпом вышибут. И аккуратно, шатаясь, подошел к ней.

Перед тем, как открыть ее, он поправил гриву с бакенбардами, бант, монокль, и только потом приоткрыл дверку.

Что-то молниеносно влетело внутрь и прижало Омлетте́ к стенке – начинался какой-то день сурка. Хватка, правда, а этот раз была послабее.

– Аэээ… – промычал шокированный хозяин дома.

– А, господин Омлетте́, рад знакомству, – улыбнулся Честер Чернокниг и отпустил беднягу. – Простите, что так грубо врываюсь, но по-другому не вышло.

Пока бывший муж Крокодилы стоял в ступоре, церемониймейстер заглянул в комнату.

– О, похоже господин Шляпс уже забрал свое имущество. Ну и замечательно.

Чернокниг осмотрелся.

– Какой у вас, конечно, тут бардак – расставить бы все по-свадебному, с чувством, толком…

При слове «свадьба» Омлетте́ передернуло.

– А теперь, слушайте внимательно, господин Омлетте́ – Честер подошел вплотную к обладателю гривы. В нос тому дало запахом апельсинов. – Если вы еще хотя бы раз сунете свой нос в эту свадьбу, я опережу господина Шляпса и лично остановлю вашу гадкую затею, понятно? По крайней мере, расскажу остальным про случай со светопаратом – думаю, для вас этого будет достаточно.

Честер задумался, прикидывая, что бы еще добавить.

– Эта свадьба очень важна для Крокодилы, но еще важнее она для меня. Все должно пройти просто идеально – чтобы было столько дыма, сколько необходимо. Так что важно, чтобы никакая мелочь в вашем лице не смогла ее испортить. Надеюсь, вы бросите эти идиотские попытки. Иначе…

Чернокниг попытался изобразить злобную гримасу, но не особо-то у него вышло – хотя Омлетте́ перепугался.

– Ну вот и славно, – улыбнулся свадебный церемониймейстер и порхнул накидкой. – Надеюсь, мы друг друга поняли. Мне очень важна эта свадьба, господин Омлетте́, очень. А теперь, не говорю до свидания, говорю – прощайте. Надеюсь, что мы с вами больше не пересечемся. Только если вас не будет в списке гостей – это уже другая история, тогда забудем эту маленькую встречу и устроим все в лучшем виде…

И Честер Чернокниг ушел.

Омлетте́, как несколько минут назад, еще долго таращился на деревянную дверь, а потом промямлил, словно бы думая, что Честер еще в комнате:

– А мне очень важно, чтобы этой свадьбы не было…

Глава 5. Фиолетовый с оттенком пурпурного

Как обычно говорят строгие и почему-то обязательно усатые, похожие на императоров учителя истории, первые цивилизации – и, конечно, города – появились на берегах рек. Потом эти же учителя зачитывают фрагменты исследований, подкрепляя свои слова скучными фактами – мол, огромная река разливалась, орошала поля, да и у воды вообще жить полегче…

Хрусталия, в таком случае, была каким-то неправильным городом – ни моря вам, ни речки, а железные дороги между всеми семью городами решили не прокладывать – уж слишком затратно получалось, – и построили их только в одном месте, соединив два города. А Хрусталия так и осталась: без речки, без моря, без железной дороги…