Кроме политики

От собеседника вряд ли дождёшься научных деталей (чай, не сын Родион), но Тимофей Иванович 28-го ноября 1901 года наблюдал Великое соединение, то есть соединение Юпитера и Сатурна. Как ни странно, альтернативный провёл это наблюдение в точности в ту же дату[2], хотя для нас, современных, до ближайшего Великого соединения было далеко. Разброс дней, месяцев и лет на астрономию не влияет.

— А кроме политики? Не перейти ль пока к вашей бабке?

Перед ответом Моисей Николаевич вздохнул, задумчиво глядя вверх.

— Начну с её папани. Будущий тесть, он же приват-доцент Фатеев. К женихам дочери относился строжайше, в том числе к Тимофею. Послал его с поручением. Тимофей поручение выполнил и получил благословение на брак.

— Какого рода поручение? «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что»? «Обогни Землю за 80 дней»?

— Почти. Примерно как вы угадали. Познакомились они в 1898 году. Тимофею было 25, любимая на 10 лет моложе. К началу следующего года между Петербургом и Москвой провели телефонную линию. Приват-доцент этим фактом ловко воспользовался благодаря занятиям историческим языкознанием. В этой области он был, говоря современным языком, гик. От будущего зятя требовалось связаться с петербуржским профессором и сообщить ему нечто из области древнерусских говоров. У самого приват-доцента голос осип, да и дикция была неважнецкая, а надо было именно голосом. У Тимофея голос был чёткий, для тогдашнего телефона самое то. Спросите, почему не телеграммой? Не получится телеграммой, обычными буквами. Если фонетику передать своими словами, много букв уйдёт. Намного дороже, чем по телефону. Фонетические знаки и им подобное можно было на бумаге написать. Не вышло, российской почте он не доверял. Из-за паранойи или из-за чего-либо другого, не знаю. Почтового голубя в наличии не было, да всё равно не пошлёшь, он куда угодно не летает. Нормальный факс в те годы не изобрели.

Интервьюируемый передохнул после долгой непрерывной речи и подвёл итог:

— Поручение завершилось успехом. В 1899 году Софья вступила в брачный возраст. Последовала помолвка, а в том же году и свадьба. Их сыну Коле, то бишь моему альтернативному отцу, будущему старшему научному сотруднику, сейчас два года. Других детей у Тимофея в наличии не было.

Журналист припомнил, что сообщил интервьюируемый минуту назад.

— Вы сказали, приват-доцент строго относился к женихам дочери.

— Всё верно. Фатеева подозревали, будто он из охранки. Не факт, но подозрения имели место. Он устраивал женихам дочери то, что в наше время называют фейс-контролем.

— У вашей бабушки было много женихов? Я не сторонник желтизны, но хотел бы подробностей.

— Её звали Софьей Викторовной, — произнеся имя собственной бабки, старик произвёл красноречивое движение губами. — Девушка очень и очень красивая, яркая, спортивная. Много фотокарточек и мужских восторгов после себя оставила, сам видел и читал. Ради такой красы Тимофей Иванович научился играть в теннис. Оно того стоило.

Журналист тоже был знаком с разнообразными фото и описаниями выдающейся девицы-фотомодели. С одной стороны, она всем была прекрасна: от «в глазах неба бездонного синь, в улыбке весна» и «хлопай ресницами и взлетай» до талии и четвёртого размера. По другую сторону медали скрывалось то, что не увидишь ни на одном снимке.

— Я всё отлично знаю, встречал в исторических документах. Вашей красавице побольше бы мужчин. Тимофей Иванович с ней, насколько я знаю, умучился, лишний раз из дому не выпускал. Во время русско-японской и первой мировой её приструнили и отправили в сёстры милосердия. В тысяча девятьсот четвёртом году с карьерой фотомодели пришлось покончить. Знаете фигуристую медсестричку из «Озорных анимашек»? Ваша Софья разве что не блондинка, без макияжа и в длинном платье. Русско-японскую она вытерпела, а на первой мировой сорвалась. Недаром по-прежнему выглядела молоденькой. Хотела, чтобы за ней ухаживали кавалеры, а ухаживать за больными и ранеными не хотела. Ваша мать, в отличие от неё, не красавица и в сестринском деле была гораздо прилежнее. Закончилась жизнь Софьи вполне закономерно. Через год после революции красноармейцы убили. Софья Власьевна погубила тёзку.

Интервьюируемый выставил ладони в знак протеста.

— Погодьте, гражданин журналист, вы сами всё знаете не хуже меня. Зачем вы пытаете?

— Хорошо, заканчиваю. Ваша обожаемая Леди Совершенство не останавливалась на достигнутом. Её правнук и ваш сын пришёл к выводу, что она прямо-таки Соня Два Процента. Всё, заканчиваю. Отдыхайте.

«Моисергиус» держался за голову, не выпуская из правой руки спортивный инвентарь.

— Охохонюшки. Надеюсь, вы выдадите обещанный приз?

— Плеер в вашем распоряжении. Ровно две песни, ничего лишнего.

Домработница приготовила открытую дверь. Буквально минуту спустя журналист был во всеоружии. К жучку подсоединился, осталось сбежать. Итог проделки он услышит на улице, на безопасном расстоянии.

В наушниках раздавался стук пальцев по столу. Видимо, жертва пребывала в волнении.

Моисей Николаевич нажал на кнопку. Из плеера вслед за классической музыкой вырвался бас.