Кронос

Из воды продолжало подниматься, изгибаясь аркой, змееподобное туловище Кроноса. Когда его голова оказалась на высоте пятидесяти футов над поверхностью, Кронос захлопнул челюсти, перекусив гигантскую акулу на три аккуратных куска. Голова и задняя часть Лорел, из которых хлестала кровь и вываливались внутренности, упали в океан. Оставшуюся часть проглотил морской змей и, закусив, стал постепенно скрываться под водой.

Аттикус вздрогнул, почувствовав, как кто-то ухватил его сзади, но тут же успокоился, увидев протянутые к нему руки Андреа и кэпа. Устроившись в безопасности на плоту, все трое смотрели, как туловище Кроноса изгибается, когда змей устремился вниз.

Гладкая голова ровно, без всплеска вошла в воду, после чего Кронос, образовавший гигантскую петлю, обрушил свое тело вниз с пятидесятифутовой высоты. Когда туловище ударилось о воду, огромная волна подхватила плот и вынесла из-под тени угрожающе накренившегося «Титана».

Наконец океан успокоился. Кронос исчез и более не показывался. «Титан» уходил под воду с громкими стонами и вздохами, будто человек. Под эти звуки Аттикус, Андреа и капитан постепенно провалились в забытье. Сказались многочисленные раны и ушибы, физическое и эмоциональное истощение. И никто из них не задумывался о том, что даже в этот момент опасные глубоководные чудовища окружают их.

Аттикус очнулся спустя несколько часов на жесткой койке с тонкой подушкой. Голова немилосердно кружилась, и он ощущал такую слабость, что в любую секунду мог провалиться обратно в забытье. Закрыв глаза и контролируя дыхание, попытался собрать воедино обрывки мыслей. Постепенно в голове прояснилось, и Аттикус сел, обнаружив, что из одежды на нем лишь трусы. Обнаженное тело представляло собой пеструю мозаику из разноцветных синяков и бинтов. Рана в плече от пули была зашита, осколки стекла из руки вынуты. Он выжил, но нестерпимая боль, которую не могла заглушить и ударная доза обезболивающих, заставляла задуматься о смерти как о благословенном избавлении. Но затем Аттикус вспомнил Андреа, Джиону и начал бороться с болью.

Оглядевшись, он обнаружил, что находится в небольшом прямоугольном помещении с серыми стенами, в котором из мебели имелись двухэтажная койка, маленький стол и стенной шкаф. По обстановке Аттикус догадался, что попал на военный корабль. Встал и посмотрел на верхнюю койку. Пусто.

Его охватила нервная дрожь, но затем он вспомнил, что, согласно правилам, установленным на флоте, раненых гражданских помещают в разные каюты. Как бы ему ни хотелось сейчас увидеть на верхней койке Андреа, надежда эта была утопичной.

Аттикус потянулся, невзирая на то, что все тело протестовало. В висящем на стене зеркале в человеческий рост краем глаза он увидел свое отражение. Выглядел он… Тело от головы до пят покрывали синяки. На левом плече красовалась повязка, через которую просачивалась кровь; вся правая сторона — рука, бок и нога — была покрыта множеством стежков, так что выглядел Аттикус, будто его долго жевала, а потом выплюнула акула.

Память тут же услужливо подкинула воспоминание о Лорел… о Кроносе и Джионе. Она ведь по-прежнему находилась во чреве зверя.

— Все еще беспокоишься о своих телесах, Янг?

Аттикус обернулся на звук знакомого голоса и увидел человека-гору, занимающего весь дверной проем. Темно-карие глаза, загорелая кожа, короткий ежик волос и широкая улыбка во все тридцать два зуба.

— Вилк?

Аттикус не видел Грега Вилка со дня своей свадьбы, но старый товарищ по службе почти не изменился с тех пор, разве что в углах глаз появились морщинки. Они столько раз спасали друг другу жизни, что между ними установились по-настоящему тесные дружеские отношения. И хотя прошли годы и жизнь разбросала их, связь, рожденная и закаленная в боях, нисколько не ослабела.

— Я бы хлопнул тебя по спине, — сказал Вилк, — да боюсь убить.

Аттикус улыбнулся:

— Спасибо. Как долго я провалялся здесь?

— Всего несколько часов.

Аттикус открыл было рот, чтобы сообщить о своем намерении немедленно отправиться спасать Джиону, но Вилк упреждающе поднял руку и заговорил первым:

— Не горячись, старина. Все позади. И боец из тебя сейчас все равно никудышный.

Аттикус нахмурился, выпрямился и постарался привести нервы в порядок.

— Послушай, я рад, что ты проснулся, — сказал Вилк, помахивая рукой с пакетиком сильно пахнущей нюхательной соли. — Я как раз собирался будить тебя, лежебока этакий. — Он зашел в каюту и встал, прислонившись к стене. — Здорово там тебе досталось.

— Ты даже не представляешь.

— Вообще-то представляю. Твой приятель отправил имейл, в котором рассказал, что там произошло.

— Э?

— Парень по имени О'Ши. Отправил письмо по электронной почте.

В мозгу Аттикуса промелькнуло воспоминание о том, как О'Ши и Тревор рухнули за борт.

— О'Ши мертв.

Вилк помолчал.