Кронос

— Ничуть. Я начинаю думать, что он может оказаться нам здесь, на яхте, даже полезен. — Тревор улыбнулся, увидев, как Римус наморщил лоб. — Вся королевская конница, вся королевская рать не смогут Тревору Манфреду стать друзьями.

— Здорово…

— Опасаться нечего, мой дорогой Римус. На всем белом свете нет человека, которому бы я доверял больше, чем тебе. Так что твои позиции незыблемы. — Тревор ободряюще похлопал его по плечу. — Но если нам удастся сделать из доктора Янга настоящего охотника на чудовищ, готового идти до победного конца… в любом, кстати, деле… тогда нам, конечно, придется держать с ним ухо востро.

Римус заметно приободрился.

— А теперь вперед! Береговая охрана ждет нас. В ружье! В ружье!

Тревор искренне веселился. Он жил ради таких моментов. Стычка, интрига, противостояние. Пока приключение проходило именно так, как он ожидал. А возможная игра с Береговой охраной в догонялки только привнесла бы свежую струю в общее веселье.

Впрочем, не следует терять время. Когда дела с Береговой охраной будут улажены, надо будить Аттикуса и готовить его к первой встрече с монстром, которого «Титан» выслеживал вот уже три часа.

Только когда катер приблизился к кораблю Манфреда, Андреа в полной мере ощутила, сколь устрашающе он огромен. Катер Береговой охраны на его фоне казался карликом. Когда они подошли еще ближе, солнце скрылось за корпусом громады. Когда в детстве Андреа побывала в Нью-Йорке, она была ошеломлена нависающими над головой небоскребами. Подобное чувство испытывала она и сейчас, с разинутым ртом глядя на чудо современного инженерного искусства.

— Ну и махина, — заметил Рейли, увидев ее отвисшую челюсть. — Сомневаюсь, что мы смогли бы взять их на абордаж, возникни такая необходимость.

Хотя его присутствие на палубе и не требовалось, старшина все же присоединился к Андреа. Он объяснил это тем, что хочет морально поддержать капитана, на самом же деле сгорал от любопытства: как она поведет себя со знаменитым богачом? Рейли не понимал, что для Андреа привычнее было вытаскивать людей из воды, находясь в салоне вертолета, нежели на палубе катера. Приняв решение довести начатое до конца и вызвав на подмогу патрульный катер для преследования Манфреда (так что «учения» оборачивались настоящей операцией), она предполагала в дальнейшем оставаться в тени, исподволь наблюдая за происходящим. Но нет: коли уж выступила инициатором «учебного вылета», ей и карты в руки.

Капитан катера, приятный симпатичный мужчина, логично рассудил: раз капитан Винсент вызвала его сюда и так горит желанием поближе познакомиться с Тревором Манфредом, он не станет оспаривать ее право первой испытать на себе действие чар чудаковатого миллиардера.

Очевидно, капитану и его команде уже приходилось иметь дело с Манфредом, так что они отнюдь не горели желанием вновь помериться силами с «маленьким белым дьяволом». Андреа ничего не оставалось, как согласиться. А там — будь что будет.

Сейчас она стояла на носу — рядом один лишь Рейли в качестве «группы поддержки» — и, сжимая в руке мегафон, готова была начать переговоры. На «Титан» заблаговременно было передано сообщение о визите, так что Береговую охрану там уже ждали. На главной палубе, глядя на катер с высоты трехэтажного дома, стояли несколько членов команды и беловолосый мужчина в черной одежде, который не мог быть никем иным, кроме как Манфредом собственной персоной. Андреа даже углядела самодовольную улыбку на его лице. Не успела она произнести и слова, как над головой раздался громоподобный голос — будто реактивный самолет преодолевал звуковой барьер:

— Какой восхитительный сегодня рассвет, не правда ли?

Голос по тембру казался принадлежащим шестнадцатилетнему подростку, уже не мальчику, но еще не мужу. В произнесенных им словах содержался скрытый язвительный подтекст, отчего Андреа мгновенно взъярилась.

— Вы не могли бы убавить звук? — прокричала она. Голос, даже усиленный мегафоном, казался не громче комариного писка в сравнении с львиным рыком.

— Что-что, дорогуша? — Слова, будто гвозди, проникали в черепную коробку. — Я не могу разобрать.

Андреа стиснула зубы и поставила мегафон на максимальную громкость:

— Вы не могли бы сделать потише?

Она выдержала короткую паузу и, не дождавшись ответа, прибавила:

— Сейчас.

— Разумеется, дорогуша! — Последовала пауза. — Так лучше?

Голос по-прежнему звучал намного громче нужного для нормального общения, но теперь он, по крайней мере, не разрывал барабанные перепонки слушавших. Две вещи удалось узнать Андреа о Манфреде в ходе их краткого обмена любезностями. Во-первых, он обожает играть с людьми. Безусловно, запредельную громкость включили по его распоряжению. Во-вторых, он не питает симпатии к женщинам, облеченным властью. Неспроста дважды он назвал ее «дорогушей», подчеркивая тем ее половую принадлежность.