Кронштадт 1921 (Документы о событиях в Кронштадте весной 1921 г.)

Угрожающее положение по отношению [к] Кронштадту занял лишь один форт Краснофлотский (Красная Горка), где комендант и командир морского дивизиона — коммунисты, а бежавшие из Кронштадта комиссары ввели на форту такой режим, что резолюция моряков не стала известна личному составу форта, а также если бы даже стала известна, то под углом зрения мятежа, возглавляемого белогвардейским "офицерьем", как вульгарно отзывались о происходящих в Кронштадте событиях все газеты России, пишущие лишь только то, что им продиктуют из Москвы или Смольного (Петроградский Совет). Во все последующие дни после 7-го марта к осаждающему Кронштадт неприятелю прибывали подкрепления, как пехотные полки, так и артиллерия, атаки на Кронштадт производились и днем, и ночью разными частями, почему требовалась особая бдительность дозорных частей и наблюдателей. Ввиду малочисленности гарнизона Кронштадта (3800 штыков) через несколько дней боя появилось сильное физическое утомление командного состава и самих бойцов, но дух войск был тот же бодрый и решение биться до конца оставалось непреклонным. Тяжесть положения войск усугублялась еще тем, что приходилось нести усиленную внутреннюю караульную службу, опасаясь выступления коммунистов, гулявших на свободе по Кронштадту, имевших, по-видимому, оружие и арестуемых лишь при существовании прямых улик в противодействии мероприятиям Врем[енного] Рев[олюционного] Комитета. Увеличивающаяся с каждым днем утомляемость бойцов, порча некоторых орудий, которые были достаточно расстреляны и ранее, увеличение числа атак на форты и сам остров Котлин все более и более возрастающими силами повели к тому, что пришлось сперва оставить форт Северный № 7, но неприятель на этом форту держаться не мог вследствие разрушительного действия нашей артиллерии, и форт, сделавшись нейтральным, занимался на некоторое время то нами, то неприятелем. С течением времени по тем же причинам пришлось оставить форты северные №№ 6 и 5, южные №№ 1 и 2. Вследствие порчи многих наших орудий от огромного числа выстрелов оказалось невозможным выбить неприятеля из этих фортов, и он прочно засел на них в неизвестном для нас количестве, сократив путь своего наступления на Котлин по открытому ледяному полю и лишив нас той артиллерии, которая была на занятых им фортах. Катастрофическое положение Кронштадта обнаружилось к утру 17-го марта. С 5 часов утра этого дня неприятель повел наступление крупными силами на форты и остров Котлин. По подсчету Штаба Обороны участвовало в этой атаке около 2-х дивизий при поддержке 4-х бронепоездов и многих батарей (по моему мнению, не менее 8-ми). В результате этих ночных действий к рассвету 17 марта оказалось, что нам пришлось отдать неприятелю форты: северные №№ 4, 3 и 2, а также восточную часть острова Котлина.

Особенно характерно отражение атаки на форт "Петр" и прилегающую к нему местность острова Котлина, в котором принимали участие граждане Кронштадта, не исключая женщин. В результате для Котлина создалось чрезвычайно опасное положение в последующую ночь быть взятым штурмом со всех сторон, что и должно было последовать, чтобы "порадовать" все население России усмирением "Кронштадтского белогвардейского мятежа" в день праздника Парижской коммуны. На основании этого Штаб Обороны совместно с Врем[енным] Революционным] Комитетом решили или к вечеру 17-го марта восстановить положение на Котлине, или же всем составом бойцов, оборонявших Котлин, интернироваться в Финляндию, начав движение с 7 часов вечера, когда туман скроет это движение от неприятеля. Так как положение восстановлено не было, чему особенно мешали вооружившиеся коммунисты Кронштадта и засевшие в домах улиц, ведущих к восточной части острова, то приказ об эвакуации гарнизона на Финляндскую территорию последовал, и переход этот совершен в предшествующую ночь.

Мы все: гарнизон Кронштадта, политические деятели, а также гражданское население Кронштадта, прибывшие на территорию Финляндской Республики, просим Вас, Господин Комендант, быть ходатаем перед Финляндским Правительством о принятии нас в качестве интернированных со всеми правами, присвоенными лицам этой категории по законам Финляндской Республики.

Военный инженер-технолог генерал-майор Козловский

18 марта 1921 г. № 1 Териоки

Архив Гуверовского института войны, революции и мира Стэнфордского университета. Коллекция Фрэнка Голдера, ящик 21. "Русское прошлое". Историке-документальный альманах № 2. Санкт-Петербург, 1991, сс. 349–355.

№ 33 ГОСПОДИНУ КОМЕНДАНТУ КАРЕЛЬСКОГО ВОЕННОГО СЕКТОРА

ДОКЛАД

Вступив на территорию Финляндской Республики, Вам, как первому представителю Финляндской Республики, считаем необходимым доложить о мотивах, вынудивших нас к означенному поступку [переходу границы].