Кронштадт-Таллин-Ленинград. Война на Балтике в июле 1941 – августе 1942 гг.

Усадив меня лицом к окну, он внимательно выслушал как мою «хвалебную» речь, так и замечания, предложения. Расспросил о моей службе на «Суур-Тылле» и обо всей последующей службе. Бегло просмотрев мои замечания и предложения, изложенные на 16 страницах, он достал один из толстых справочников по торговым флотам и, найдя нужную страницу, показал ее мне, сказав, что я не прав, указав, что ледокол «Волынец» в Финляндии был переименован в «Jaakarhu», а не в «Вяйнемяйнен». На представленном мною снимке из финского учебника географии, найденного мною в июне 1944 г. на освобожденном нами острове Бьерке, действительно изображен ледокол, очень похожий на «Волынец». Но это другой корабль такого же типа и он, после войны с финнами в 1939-40 гг., был передан нам и плавал на северных морях, переименованный в «Литке».

Три часа пролетели незаметно. На мою просьбу-пожелание дополнить «Балтийскую трагедию» некоторыми фактами и эпизодами, свидетелем которых я был, рассказать о некоторых интересных людях, которых я знал, он неожиданно сказал мне: «А вот возьмите и напишите все это сами. О том, что сами видели, где участвовали в первые месяцы войны. Напишите о своем «Суур- Тылле», о котором я действительно мало написал. Может быть потому, что он уцелел в этом переходе. Напишите о своих товарищах по службе, о капитане, о командирах. Ведь вас, ветеранов, с каждым годом остается все меньше и меньше. И все, что вы видели-знали, уносите с собой».

Предложение было настолько неожиданным, что я долго не мог ничего определенного ответить и обещал подумать.

На прощание Игорь Львович подарил мне с дарственной надписью «Балтийскую трагедию», вышедшую в одном томе с несколько измененным названием: «Трагедия на Балтике. Август 1941 г.» и несколько небольших книжек – воспоминаний балтийцев, которые должны были вдохновить меня на «творческий подвиг»: «Повесть о «Сильном». (Б. Лебединский), «Морские дороги» (В. В. Правдюк), «Записки офицера флота». (А. Керенский). Но авторы этих книг в 1941 г. были молодыми моряками – командирами БЧ, старпомами, командирами кораблей. А я? К началу войны мне было только 16 лет и 5 месяцев. В какие планы командования я мог быть посвящен? Правда, с мостика корабля, где было мое рабочее место – боевой пост, видно было вокруг на многие мили. И все команды и решения командования судном слышал из первых уст.

Теперь, как только оставался один в дороге, в транспорте, в памяти невольно возникали картины далекого прошлого. Как в кино повторного фильма проплывали различные эпизоды, свидетелем или участником которых я был, возникали фигуры и лица командиров и товарищей – живых, хотя большинство из них уже ушли из жизни. Эти картины прошлого дороги и интересны мне. А будут ли они интересны еще кому-нибудь? Конечно, они могли всколыхнуть память тех, кто тоже был в то время где-то рядом, был в переходах в одном караване, служил в то же время на другом корабле, который стоял где-то рядом у стенки и т. д. Но много ли таких однополчан осталось в живых? Тем, кто прошел войну, уже под восемьдесят, а то и больше.

Но другой голос говорит, что у этих ветеранов, может быть, остались дети и внуки, которым, наверное, интересно и приятно будет увидеть в книжке фамилии своих отцов или дедов, узнать, где они воевали, чему были свидетелями. Ведь нередко, когда дети и внуки почти ничего не знают о прошлых годах, в том числе и о военных, своих родителей и других «предков». А когда возникает интерес, бывает уже поздно.

В 70-80-х годах я неоднократно участвовал в дни празднования Дня Победы во встречах со школьниками в ряде школ Подмосковья, Калининградской области, с молодыми моряками и офицерами в г. Балтийске (бывшем Пиллау), и всегда оставалась неудовлетворенность этими «мероприятиями». Парадные речи, официальные встречи, а для душевных разговоров с ребятами времени обычно не оставалось…

Фамилии некоторых друзей и товарищей, сослуживцев удивительно крепко врезались в память и за 55 лет не стерлись. Но многие, увы, забылись. Обращаться в Центральный военно-морской архив хлопотно. Дадут ли списки личного состава? Сколько на это уйдет времени? Но ведь кое-что могут напомнить мои личные дневниковые записи тех лет. Не очень регулярные, часто очень краткие и неизвестно где находящиеся. Ведь уже после войны было десятка три переездов с места на место, из одного города в другой, с квартиры на квартиру. Только за 6 лет учебы в Ленинграде в Военно-морской медицинской Академии сменил 9 хозяев, у которых снимал комнату или угол.