Кронштадт - Таллин - Ленинград (Война на Балтике в июле 1941 - августе 1942 годов)

Вспоминаю, чем занимались соседние по нашей Школьной улице мальчишки моего возраста после уроков, в выходные дни и в каникулы?

В 4-5 классах - периодические стычки с ребятами другого конца улицы, главным образом на некотором расстоянии - обстрел друг друга из рогаток мелкими камнями. Иногда я с двумя - тремя товарищами, почти одногодками, Шуркой Пульниковым, Димкой Рождественским и Вовкой Финогеновым, оказывался в осаде на крыше нашего дома за дымовыми трубами, а "противник" обстреливал нас из рогаток или просто бросал в нас камни, куски кирпича, от которых железная крыша гремела и стонала. Обычно выскакивала наша соседка по дому Тупицына Анна Игнатьевна, заслуженная учительница Звягинской школы. Наш "противник" немедленно снимал осаду дома, а мы быстро скатывались с крыши и скрывались у нас дома. До рукопашной дело доходило редко.

Позже мастерили "самопалы" из куска медной или латунной трубки с диаметром отверстия 5-8 мм, сплющивали и заворачивали один конец, пропиливали у загнутого конца небольшое запальное отверстие, укрепляли этот ствол проволокой к деревянной ручке - "пистолет" готов. В ствол обычно наскабливали серу со спичек, редко засыпали порох. Туго забивали бумажный пыж, затем засыпали дробь или 2-3 картечины по диаметру ствола и снова пыж. Над пропиленным отверстием укрепляли серную спичечную головку на обломке спички. Для выстрела по головке спички чиркали боком коробки с серой и грохот выстрела. Из некоторых "самопалов" картечь с 2-3 метров пробивала досчатое ограждение террасы - доски толщиной 12 мм. Конечно, эта пальба не нравилась жильцам нашего дома, и приходилось уходить в лес.

Однажды там у моего "самопала", очевидно, в результате очень тугого "запыживания", при выстреле разогнуло заднюю часть трубки - ствола, и часть не полностью сгоревшего порохового заряда ударила мне в лицо. Хорошо, что при выстреле глаза автоматически закрывались. Но часть порошинок впилась в кожу щек, носа, лба, причинив мелкие ожоги. Мать в то время занималась на курсах немецкого языка, а отцу сказал, что упал лицом в колючий кустарник.

В классе 6-ом, по моей просьбе, отец моего двоюродного брата Жени Зверева купил мне на Кузнецком мосту в магазине "Охотник" однозарядное ружье 16-го калибра с винтовочным затвором. Теперь мы двое-четверо уходили на речку или в лес и стреляли в какие-нибудь мишени не только дробью, но и свинцовыми пломбами, которые после выстрела издавали такой воющий звук, что людям, находившимся метрах в пятистах в стороне, казалось, что стреляли в них, и нам приходилось срочно удирать...

Но вот проснулся интерес к морю и флоту.

Стимулов для этого у мальчишек Москвы и ближнего Подмосковья было довольно много. Это, в первую очередь, кинофильмы о героизме русских моряков: "Восстание на броненосце "Потемкин", "Мы из Кронштадта", "Четвертый перископ" и др. Во-вторых, художественно-историческая литература на морскую тематику: "Морские рассказы" Станюковича, "Цусима", "Порт-Артур", "Севастопольская страда" и др.

В-третьих, живые советские моряки-краснофлотцы, старшины и командиры, которые часто бывали проездом в отпусках в Москве или служили в системе Наркомата Военно-морского флота в Москве.

На меня еще оказал влияние мой двоюродный брат Женя, который был старше меня всего на полгода. У него еще в раннем детстве проявился интерес к рисованию. Лет пяти он нарисовал на куске картона масляными красками нечто похожее на парусно-моторное судно, и эта его первая картина несколько лет висела над кроватью его родителей в маленькой комнатке барака в Тихвинском переулке, пока барак в середине 30-х не снесли, и он с родителями переехал в полуподвальную комнату коммунальной квартиры в Скатертном переулке, 10. В классе седьмом он был принят в школу с художественном уклоном и рисовал уже вполне прилично для его возраста.

В 1941 г., когда он закончил 9-й класс, школу эвакуировали куда-то в Среднюю Азию, но он не закончил ее и ушел в марте 42 года добровольцем в армию. Окончил под Тулой минометно-пулеметные курсы и в должности командира минометно - пулеметного взвода направлен в конце 42 года на Южный фронт. В июле 1944 г. погиб под Яссами в Румынии. Командир его роты сообщил родителям, что пуля попала прямо в лоб.

Женя мечтал быть художником-пейзажистом, но часто рисовал различные парусные суда и боевые корабли, срисовывая их с различных справочников (помню справочник контр-адмирала Шведе "Флоты мира") и обсуждая потом со мной их ТТД и преимущества перед другими кораблями такого же класса других государств. Многие десятки его рисунков, выполнены акварелью, тушью и карандашом, хранятся у меня до сих пор. Корабли России, Германии, США, Англии, Японии разных классов и типов - торпедные катера, подводные лодки, сторожевые корабли, эсминцы, крейсеры, линкоры, броненосцы береговой обороны от начала XX века до 40-х годов - все это тоже было одним из стимулов, приведших меня на флот. Среди этих "эскадр" я обнаружил несколько и своих слабых рисунков - попытка подражать брату.