Кронштадтский мятеж

На основании Постановления СТО от 2 марта Комитет обороны Петрограда отдал приказ о введении в городе осадного положения. Предусматривалась усиленная охрана мостов, вокзалов, телеграфных и телефонных линий, складов и т. д. Хождение по улицам после 9 час. вечера воспрещалось, театры и другие зрелищные учреждения закрывались. Особо подчеркивалось, что «виновные в неисполнении означенного приказа подлежат ответственности по законам военного времени», а всем патрульным и караульным службам предписывалось при сопротивлении безоговорочно применять оружие. [469]

3 марта «Петроградская правда» опубликовала обращение Петросовета «Ко всем рабочим, работницам, морякам, красноармейцам красного Петрограда!» Обращение подчеркивало, что враги Советской власти перешли к новой тактике, используя в качестве авангарда вожаков мелкой буржуазии и их идейную платформу:

«Белогвардейцы проучены горьким опытом. Не раз и не два они были биты в открытом бою. Они знают, что за помещиками и капиталистами ни один честный рабочий, моряк или красноармеец не пойдет. Поэтому они выпускают для начала, своих замаскированных агентов, эсеров и меньшевиков, поручая им подготовительную работу… Эсеры и меньшевики должны были открыть дорогу мятежному белому генералу. Мы видели их немало на своем веку… Теперь новый козырь в руках Антанты — бывший генерал Козловский».

Контрпропагандистские задачи, возникшие перед партией в связи с начавшимся мятежом, были трудные. Особую сложность представляло то, что Кронштадт традиционно считался «столицей» Балтийского флота. Особенно возрос авторитет этой старейшей морской крепости России после Октября, когда лучшая часть кронштадтских моряков сделалась авангардом социалистической революции. В своей пропаганде мятежники всячески стремились использовать это обстоятельство, выдавая себя за продолжателей славных дел моряков-балтийцев. Необходимо было разоблачить спекулятивные претензии самозванного «ревкома».

Партийные организации развернули большую разъяснительную работу среди петроградских моряков. На кораблях ив частях прошли многочисленные митинги и собрания. Моряки принимали резолюции, осуждавшие мятежных главарей; одновременно ветераны революционного флота и целые коллективы обращались с призывами к рядовым матросам и красноармейцам Кронштадта одуматься и переходить на сторону Советской власти. Многочисленные материалы такого рода регулярно печатались в газете «Красный Балтийский флот» уже с первых чисел марта. [470]

Аналогичная работа проводилась и в частях УРЮП. Первые митинги такого рода прошли здесь 2 марта. С резолюциями, осуждавшими мятежников, выступили 1-й отряд молодых моряков, команда классов штурвальных и мотористов, несколько подразделений 187-й бригады и многие другие подразделения. [471] Сохранившиеся среди материалов Побалта протоколы этих митингов и тексты резолюций свидетельствуют о том, что разъяснительная работа партии проходила в напряженной обстановке, приходилось сталкиваться с настроениями апатии, усталости, а то и с провокационными выступлениями. Тем более следует отметить большое морально-политическое значение факта всеобщего осуждения мятежников коллективами военных моряков.

События в Кронштадте ясно показали, что прежнее руководство Балтфлота является слабым и не может исполнять возложенных на него обязанностей. Приказом командующего морскими силами Республики от 2 марта 1921 г. вся полнота власти на Балтийском флоте была передана ревтройке в составе И. К. Ко-жанова, Костина, Галкина. [472] Ф. Ф. Раскольников несколько ранее был переведен на другую работу и покинул Петроград. Командующим Балтийским флотом стал И. К. Кожанов, начальником политотдела назначался Курков. [473] Ревтройка энергично приступила к работе. Утром 3 марта во все части, на корабли и в учреждения Балтфлота был направлен строгий приказ: всем комиссарам предписывалось находиться на местах; запрещались всякого рода собрания и присутствие посторонних лиц; всех, замеченных в агитации против Советской власти, надлежало арестовывать, а при сопротивлении применять силу; приказ предупреждал, что вся ответственность за его неисполнение ложится на командиров и комиссаров частей и кораблей. [474]

Принимались меры для пропагандистского воздействия на рядовых моряков и красноармейцев, случайно вовлеченных в мятежную авантюру кронштадтскими главарями. В пропагандистских материалах всячески подчеркивалась контрреволюционная сущность «ревкома», доказывалось, что фактическими его руководителями являются бывшие офицеры, закамуфлированные белогвардейцы. 4 марта было опубликовано воззвание Комитета обороны Петрограда «Достукались. К обманутым кронштадтцам». В нем говорилось: