Крошка Доррит (Книга 2)

- Браните же меня! - воскликнул Панкс. - Браните меня, сэр, или я за себя не ручаюсь! Назовите меня дураком, мерзавцем! Скажите: осел! где была твоя голова? Скотина! куда тебя понесло? Не стесняйтесь со мною. Обругайте меня как следует! - Произнося эти слова, мистер Панкс самым жестоким и беспощадным образом рвал на себе волосы.

- Если бы вы не поддались этой злосчастной мании, Панкс, - сказал Кленнэм, больше с состраданием, нежели с сердцем, - было бы гораздо лучше для вас и гораздо лучше для меня.

- Еще, сэр! - вскричал Панкс, скрежеща зубами в запоздалом раскаянии. Так, так, еще!

- Если бы вы не занялись этими проклятыми расчетами и не подсчитали все с такой устрашающей точностью, - простонал Кленнэм, - было бы гораздо лучше для вас, Панкс, и гораздо лучше для меня.

- Еще, сэр! - воскликнул Панкс, отпустив свою шевелюру. - Еще, еще!

Но Кленнэм, видя, что отчаяние Панкса понемногу ослабевает, решил этим ограничиться и только добавил, крепко пожав ему руку:

- Слепец вел слепца, Панкс! Слепец вел слепца! Но Дойс, Дойс, Дойс, бедный мой компаньон! - И он снова упал головой на конторку.

Панкс, как прежде, последовал его примеру и, как прежде, первым прервал затянувшуюся паузу:

- Я ни на минуту не прилег, сэр, с тех пор как услышал об этом. Весь город избегал в надежде хоть что-нибудь вытащить из огня. Где там! Все пропало! Все пошло прахом!

- Знаю, - отвечал Кленнэм. - Слишком хорошо знаю.

Новая пауза была заполнена стоном мистера Панкса, шедшим, казалось, из самых глубин его существа.

- И ведь как раз вчера, Панкс, - сказал Артур, - как раз вчера, в понедельник, я твердо решился продать все и развязаться с этим делом.

- О себе я этого сказать не могу, сэр, - отвечал Панкс. - Но удивительно, от скольких людей я уже слышал, что они собирались продать вчера - не сегодня, не завтра, и ни в другой любой из трехсот шестидесяти пяти дней, а именно вчера.

Его сопенье и фырканье, всегда производившие комический эффект, на этот раз звучали трагически, как рыдания, и весь он, грязный, растерзанный, замызганный с головы до ног, мог сойти за живое воплощение Горя, если бы только грязь позволила разглядеть его черты.

- Мистер Кленнэм, вы вложили в эти акции... все? - Нелегко было ему переступить через это многоточие, и еще трудней - произнести последнее слово.

- Все.

Мистер Панкс снова вцепился в свою проволочную шевелюру и так рванул, что клочья волос остались у него в руках. Он посмотрел на них с остервенением и сунул в карман.

- Я знаю, как мне быть, - сказал Кленнэм, смахнув две-три слезинки, катившиеся по его лицу, - и начну действовать сегодня же. Те ничтожные меры, которые в моих силах принять, должны быть безотлагательно приняты. Я должен спасти доброе имя моего несчастного компаньона. Себе я не оставлю ничего. Я передам нашим кредиторам полномочия, которыми так злоупотребил, и буду работать до конца своих дней, чтобы хотя отчасти возместить ущерб, причиненный моей ошибкой - или моим преступлением.

- Неужели нет никакой возможности выкрутиться, сэр?

- Никакой решительно. Где уж тут выкручиваться, Панкс! Чем скорей дело перейдет в другие руки, тем лучше. На этой неделе настают сроки некоторых платежей, и катастрофа все равно разразится, даже если я оттяну ее до тех пор, скрыв от других то, что известно мне самому. Я обдумывал свое решение всю ночь; теперь остается только исполнить его.

- Но вы не можете все сделать сами, - сказал Панкс, весь взмокший, словно пары, которые он выпускал, тут же сгущались и превращались в влагу. Посоветуйтесь с юристом.

- В этом вы, пожалуй, правы.

- Посоветуйтесь с Рэггом.

- Ну что ж, дело тут нехитрое. Он справится не хуже любого.

- Хотите, я за ним сбегаю, мистер Кленнэм?

- Если вас не затруднит, буду вам очень признателен.

Мистер Панкс схватил свою шляпу и на всех парах отбыл по направлению к Пентонвиллу. За время его отсутствия Артур ни разу не поднял головы и не переменил позы.

Мистер Панкс воротился в сопровождении своего друга и поверенного, мистера Рэгга. Дорогою мистер Рэгг имел немало случаев убедиться, что мистер Панкс пребывает в сильном душевном смятении, а потому деловой разговор он начал с того, что предложил последнему убраться вон. Мистер Панкс, обмякший, подавленный, безропотно повиновался.

- Он мне напоминает мою дочь, сэр, в ту пору, когда мы с ней начинали дело Рэгг против Боукинса о нарушении обещания жениться, - сказал мистер Рэгг. - Все это чересчур его волнует, сэр. - Он находится в расстроенных чувствах. В нашей профессии, сэр, расстроенные чувства ни к чему. - Стягивая перчатки и кладя их в шляпу, мистер Рэгг мельком глянул на своего клиента, и от него не укрылась происшедшая в последнем перемена.

- С огорчением замечаю, сэр, - сказал он, - что вы также находитесь в расстроенных чувствах. Напрасно, напрасно, этого нельзя допускать. Случившееся весьма прискорбно, сэр, но мы не должны склонять голову под ударами судьбы.

- Если бы речь шла только о моих деньгах, мистер Рэгг, - сказал Кленнэм, - я беспокоился бы гораздо меньше.