Крот 2. Сага о криминале

– И за это пять штук? Передам! Сегодня же передам.

– Подожди, – остановил ее Сергей. – Начнем с того, что ты здесь не была и ни меня, ни кого не видела.

– Поняла, – с серьезной готовностью согласилась она. – Не видела и даже в лицо никого не знаю.

– Ты была у Сабура.

– Это у которого?

– Есть такой Сабур. Крутой.

– А, – вспомнила Мила, – знаю. Тот самый, который на наркоте завязан.

– Он тебя снял, привез к себе на хату.

– А где она?

– В центре, покажем. Вот там ты меня и увидела.

– А здесь не видела? – уточнила девушка. – Чтоб не запутаться. Здесь не видела, а у Сабура встретила?

– Точно.

– А его? – показала она на Старкова.

– Сказал же, здесь никого не видела. И не была здесь!

– А зачем же он здесь сидит?

– Для мебели, – засмеялся Старков.

– Поняла… – От возбуждения Мила села прямее, сложила руки на коленях. – И что?

– У меня с Сабуром был разговор.

– У тебя?

– У меня. Про наркоту… И чтоб ты не слышала, тебя выпроводили в другую комнату.

– Чтоб я не слышала?

– Да.

– Но я могла оттуда подслушать?

– Тебе не надо это делать, потому что у тебя в сумке всегда лежит вот это, – Сергей положил перед нею компактный диктофон.

– О боже, – перекрестилась она. – Зачем?

– Над тобой уже не однажды издевались…

– Кто?

– Клиенты.

– Не было такого. Они ж все в основном инострашки, вежливые такие, пугливые, скромные.

Старков и Сергей переглянулись, засмеялись.

– Послушай, Мила, – положил ей на колени руку Кузьма.

– Ой, как приятно… Не убирай, не убирай.

– Считай, что над тобой часто издевались. И чтоб наказать негодяев, чтоб у тебя были вещественные доказательства, ты в сумочке держишь включенный диктофон.

– Значит, у Сабура я тоже включила его и записала весь ваш разговор? – поняла проститутка.

– Умница! – похвалил ее Кузьма. – Тебя выставили, а ты все равно узнала, о чем мы говорили.

– Как?

– Пришла домой, послушала.

– И что?

– И решила эту запись загнать Вахтангу.

– Почему ему?

– Потому что он богатый, к тому же ты видишь его каждый день. А кому еще?

– Правильно. Больше некому… Значит, я могу еще и на нем заработать бабок?

– Обязательно. Это условие. Ты отдаешь ему только потому, что он честный…

– Он – честный? Я вас умоляю. Был бы честный, не катался бы на шестисотых «мерсах»!

– Все равно, для тебя он честный. И обязан за кассету заплатить.

– А что на ней?

– Мой разговор с Сабуром про наркоту.

– Ой, – испугалась она, – я ж тебя подставлю.

– Не подставишь, – Сергей благодарно погладил ее руку, повторил: – Ты решилась на этот поступок только из-за денег. Ты хочешь на этом заработать. Поняла?

Она кивнула, затем опомнилась:

– А если не заплатит?

– Он все-таки кавказец, – подал голос Старков. – Вряд ли станет терять лицо перед женщиной. Даже перед проституткой.

Мила вспыхнула:

– А что, проститутка не человек?

– Простите, не подумал, – смутился Кузьма. И продолжал: – Проси побольше.

– Сколько?

– Не меньше пяти. Столько, конечно, не даст, но ты проси. Требуй. У тебя в руках классный товар!

Она повисла на его шее, взвизгнула:

– Ой, Кузьма! Ты не только самый сексуальный, но и самый умный!

Сергей и Нина обедали в ресторане. Со стороны они смотрелись по-настоящему красивой парой, и разговор между ними шел мягкий, естественный.

– Мне с вами невероятно спокойно и уютно, – сказал Сергей.

Нина улыбнулась.

– Как ни странно, мне тоже.

– Почему странно?

– Последние два-три года меня не покидало чувство тревоги. Мне все время казалось, что со мной или с моими близкими может что-то случиться. С вами – спокойно. Спасибо…

Он взял ее руку, поцеловал.

– У вас красивые пальцы.

– Были.

– Почему – были?

– Я перестала за ними ухаживать. И совсем забросила музыку. Пальцы, когда играешь на инструменте, тянутся к клавишам и становятся изящнее и длиннее.

– Всегда завидовал тем, кто умеет на чем-то играть.

– А я завидовала… нет, даже не завидовала – восторгалась… сильными и смелыми. Знаете, вы совершенно не похожи на человека бизнеса.

– А я и не человек бизнеса.

Она вскинула тонкие брови.

– Кто же вы?

Он немного подумал:

– Не знаю. Слепой, выброшенный из несущейся телеги в лесу. Куда не повернись, всюду лес и чернота.

Нина растроганно посмотрела на него:

– Неужели так одиноко?

– Не одиночество, нет. Растерянность. Не знаешь, куда ступить, чего ожидать… – Снова взял ее ладонь, нежно погладил. – Мужчина не имеет права так говорить, верно?

– Почему? Имеет. В этом его сила.

– Нет. В принципе, не имеет права. Но иногда все же может. Когда есть кому доверять.

– Ты мне доверяешь? – Она неожиданно перешла на «ты».

– Конечно, – Кузьма взял ее руку, поцеловал один из пальцев. – Почти как себе.

На следующий день Мила расхаживала в вестибюле гостиницы, изучала снующий народ, на ком-то коротко останавливала взгляд, и по тому, как девушка теребила сумочку, было видно, что она волнуется.

И вдруг увидела того, кого ждала.

В отель быстрой и решительной походкой хозяина вошел Вахтанг в сопровождении охраны, направился к лифтам.

Девушка ринулась к нему.

– Вахтанг, привет! – излишне громко позвала, замахала ручкой. – Подожди, Вахтанг!

Охранники завертели головами, реагируя на крик, Маргеладзе удивленно придержал шаг, посмотрел на спешащую к нему проститутку.