Крот 3. Сага о криминале

– Ревновать не будешь?

– Буду. Но дело подчас важнее эмоций.

Девушка укоризненно цокнула языком:

– Страшный ты человек, Виктор Сергеевич.

– Умный, – рассмеялся тот, налил чуточку вина себе и подруге, поднял фужер. – Ну, чтобы наше не заржавело!

Кузьмичев сидел за компьютером, умиротворенно раскладывал пасьянс, когда в кабинет с удивленным видом заглянула секретарша.

– К вам посетитель, Сергей Андреевич.

– Кто? – недовольно спросил тот.

– Странный какой-то.

– Кто такой, спрашиваю!

– Говорит, вы его знаете… Герман.

Кузьма погасил экран компьютера, кивнул:

– Пусть войдет.

Герман, бледный и напряженный, пересек комнату четким строевым шагом, остановился напротив Сергея. Руки держал по швам.

– Буквально пять минут. Даже меньше.

Хозяин кабинета кивнул.

– Я больше не буду работать на вас. Вот, собственно, все.

Оба молчали, смотрели друг на друга.

– Я могу идти? – отчеканил Герман.

– Нет.

– Я все сказал.

– Но вы не выслушали меня.

– Что бы вы ни сказали, я не изменю своего решения. После гибели Грязновых я не считаю себя профессионалом. Я потерял честь.

– Вы совершили ошибку, – заметил Сергей.

– Какую?

– Не пришли ко мне.

– И что бы я вам сказал? Что мои парни проворонили объект?

– Именно это и надо было сказать, а не разыгрывать спектакль. Я ведь тоже виновен в смерти этих двоих.

– Я имел представление о Грязнове, – сказал Герман. – Был Грязнов-офицер и был Грязнов-бизнесмен. Жизнь загнала его в тупик. Он не смог бы жить после такого позора. Финал все равно был бы таким же.

Кузьмичев подумал, согласно кивнул:

– Наверно, вы правы. Значит, винить и корить себя не в чем! Я хочу сделать предложение. У меня нет команды. Вернее, она есть, но малочисленная и слабая… Вы – один из тех, на кого можно положиться.

Герман усмехнулся, насмешливо взглянул на Сергея:

– Можно откровенно?

– Нужно.

– Я не испытываю к вам никакой симпатии. Ни человеческой, ни профессиональной. Единственное, что меня удерживало возле вас, – совпадение точек ненависти к той нечисти, которая стала господствовать в нашей с вами стране… Однако вы очень изменились за годы нашего сотрудничества. Вы стали почти таким же, как эти Маргеладзе, Сабуры и прочая сволочь. Но я готов поработать еще некоторое время с вами, чтобы выполнить тот минимум программы, которую я себе обозначил.

– Я могу узнать об этой «программе-минимум»?

– Можете… Номер один – Маргеладзе. Номер два – ваш друг Сабур, которого вы пытаетесь выдернуть из тюрьмы.

– Номер три?

Герман помолчал, снова усмехнулся:

– Номер три зависит от вас.

– Звучит более чем откровенно.

– Пусть каждый из нас по-своему понимает долю откровенности. Я сказал то, что сказал.

Кузьмичев помолчал, взвешивая услышанное, развел руками:

– Благодарю за честность.

Под прицелом

Оксана встретилась с Шалвой рядом с рестораном «Прага» на Старом Арбате. Парень, увидев, что его не обманули, схватил с сиденья роскошный букет цветов, выскочил из своей шикарной спортивной тачки, перемахнул через металлический заборчик и чуть было не сбил девушку с ног.

– Салют! – Он смотрел на нее горящими счастливыми глазами.

– Ну и темперамент! – засмеялась она. – Мог бы и зашибить!

– Темперамент есть, зашибить – нет! – Вручил цветы, с ходу предложил: – Айда в ресторан?

– Айда…

Прошагали метров сто вниз по Арбату, завернули в помпезный кавказский ресторан, где их встретил приветливый метрдотель.

Стол был накрыт по высшему уровню. Шалва пытался под столом нащупать руку девушки, она убирала ее, смеялась:

– Сумасшедший… Перестань.

– Да, сумасшедший, – соглашался он. – Сошел от тебя с ума! Давай поженимся?

Оксана еще больше развеселилась.

– Серьезно?

– Я никогда не шучу такими вещами.

– А если я соглашусь? Знаешь, какая я дорогая девушка?

– Это ты мне говоришь?

– Тебе… – Оксана явно издевалась.

– Думаешь, я бедный? Захоти – и я куплю сейчас весь этот кабак вместе с халдеями. Захоти, умоляю!

Она взяла его руку, нежно погладила.

– Успокойся, милый. Я обязательно что-нибудь захочу, только успокойся.

– Боже! – поднял вверх руки Шалва. – Я сейчас умру! – Он налил шампанского девушке, себе. – Тост! За встречу! Которую я ждал всю жизнь и без которой, наверно, умер бы!

– Как вы, кавказцы, красиво умеете говорить! – веселилась Оксана.

– Мы умеем не только красиво говорить, но и совершать поступки! В каждом из нас сидит джигит!

– Но когда-нибудь он все-таки выскочит? И что тогда?

– Тогда буря, вихрь, цунами!

– Ой, как страшно…

– Не страшно – прекрасно!

Чокнулись, пригубили бокалы.

– А твой знаменитый дядя знает о твоих широких жестах?

– Каких жестах? – не понял Шалва.

– Купить кабак, официантов!

– Конечно знает.

– И не ругает?

– Кого не ругает? Меня? Да он без меня как без рук. Точнее, без правой руки! Думаешь, кто делает его дела? Конечно я! Вахтанг только сидит в кабинете, пьет хороший коньяк, общается с красивыми русскими девушками. А все остальное – я!

– У тебя тоже есть русские девушки?

– Специально задаешь такой вопрос?

– Я ревнивая.

– Не было, нет и никогда не будет. Потому что ты самая красивая и самая любимая.

– А ты меня познакомишь со своим дядей?

– Зачем?

– Ты же хочешь, чтобы мы поженились.