Крот 3. Сага о криминале

– Все правильно, – ответил тот и с удовольствием выпил стакан сока. – Вы, Алексей Иванович, все стремитесь с налета, а с этим поколением нужно действовать аккуратно, убедительно. В отличие от нас они умеют и любят считать деньги.

– Но я еще ни слова не сказал о деньгах.

– Сейчас не сказали, через пять минут обязательно скажете… – Чиновник положил руку на колено Зуслова, похлопал по нему. – Все будет нормально.

Кузьмичев насмешливо посмотрел на Юрия Ивановича.

– Это вы так решили?

– Мой друг! – удивился тот. – Что-то вы настроены сегодня излишне агрессивно. В чем дело?

– Не люблю, когда серьезные вещи кто-то решает за меня.

Зуслов резко встал, отодвинул стул.

– А я не люблю находиться в роли попрошайки! Извините! – Взял сумку с одеждой и быстро пошел к выходу.

– Это вы зря, – сказал Юрий Иванович Сергею, глядя вслед уходящему Зуслову. – Хотя бы какие-то деньги… символические… могли дать.

Зачем обижать старика? Ведь он по-своему сумасшедший. Бессребреник.

Кузьмичев достал из спортивной сумки три тугие пачки долларов, отдал чиновнику.

– Если вам не трудно, передайте ему сами. Думаю, он простит меня.

– Не уверен, – ответил Юрий Иванович, пряча деньги в карман. – Во-первых, сумма не та. А во-вторых, люди старой закалки не прощают, когда игнорируют их идеи. Пусть даже сумасшедшие.

Грузовой состав стоял на запасных путях и охранялся вооруженным взводом. Полковник Яков Михайлович, перешагивая через бесконечно переплетенные рельсы и обходя другие составы, добрался наконец до цели, предъявил двум солдатам с автоматами удостоверение.

– Кто старший состава?

– Майор.

– Где он?

– Пьет чай в литерном.

Литерный представлял собой обычный плацкартный вагон, кое-как обустроенный под своеобразный стационарный командирский особнячок на колесах.

Якову Михайловичу пришлось показать пропуск по второму разу – на этот раз солдату возле литерного.

– Майор там?

– Так точно, товарищ полковник!

Полковник запрыгнул на подножку, вошел в коридор вагона. Здесь пахло крепким кофе, жареной картошкой, колбасой и спиртным. Доносились громкие голоса, смех, звон посуды.

Полковник прошел дальше и очутился в просторной зале, образованной из нескольких разобранных купе. За столом сидели три офицера в присутствии трех молодых девиц.

Майор сразу заметил гостя, вскочил, отрапортовал:

– Товарищ полковник! Старший спецсостава майор Кузьмин! – И с некоторым смущением добавил: – Вот, товарищ полковник, отмечаем отбытие. Совместно с проводниками! Извините, пожалуйста.

Яков Михайлович прошелся взглядом по притихшим собравшимся, не без раздражения заметил:

– Орете так, что на улице можно оглохнуть.

– Больше не повторится, товарищ полковник. Извините.

Полковник кивнул майору, и они отошли почти до самого тамбура.

– Какие вагоны наши?

– Пятый и шестой, – быстро ответил майор.

– Почему в прошлый раз груз на конечный пункт прибыл с опозданием почти на неделю?

– Товарищ полковник! – вздохнул майор. – Вы же знаете, обойти все препоны – мало не покажется. Прямо как одурели все: давай деньги, и хоть лопни! Причем обязательно в гринах.

Яков Михайлович достал из кармана кителя две пачки долларовых купюр, передал майору.

– Маловато, товарищ полковник.

– Достаточно.

– Маловато, – стоял на своем майор. – Мы жизнью рискуем, да и дерут с нас на каждой станции просто немыслимо. Всякий стыд потеряли.

Полковник раздосадованно мотнул головой, извлек еще одну пачку.

– Но это в последний раз.

– Никак нет, товарищ полковник, – нагло ответил майор. – В следующий раз может и побольше понадобиться. Цены растут, народ нищает.

– Какой народ?

– Наш, российский!

Яков Михайлович тихо выматерился, махнул рукой и двинулся на выход.

– Не напейтесь как свиньи! Все-таки офицер, черт возьми! – И спрыгнул на землю.

Лерр тихой тенью проскользнул в кабинет Кузьмичева, покорно вытянул руки по швам, деловито поинтересовался:

– Вызывали?

– Приглашал, – поправил его Сергей.

– Что-нибудь случилось?

– А вы не догадываетесь?

– О чем?

– О случившемся. – Кузьмичев в упор смотрел на адвоката.

Тот на мгновение сжался, глаза его метнулись из стороны в сторону.

– Простите, не понимаю…

Кузьмичев сел за стол, жестко произнес:

– Вы уволены.

От неожиданности адвокат даже присел.

– Шутите?

– Нет. Я разрываю с вами контракт.

– А в чем дело? Что случилось?

– Я полагал, что адвокаты о таких делах узнают раньше, чем простые смертные… – Кузьма, помолчав пару секунд, спросил: – Вам известно, что Сабур жестоко избит?

Лерр шумно и с облегчением вздохнул, даже рассмеялся:

– Господи, ну и напугали вы меня… И из-за этого вы решили разорвать со мной контракт? Боже… Где избит? В тюрьме?

– В тюрьме.

Адвокат подошел к столу, присел, вытер вдруг вспотевший лоб.

– Этого следовало ожидать.

– Вы так считаете?

– Слишком одиозная фигура. А молодые львы подрастают, и они должны кусать за лодыжки стариков.

– За лодыжки Сабура «кусали» люди в форме и погонах.

– То есть? – Глаза адвоката от удивления стали круглыми. – Вы в этом уверены?

– Об этом мне сказал Сабур. Он в госпитале. И вам, если вы, конечно, адвокат, давно следовало бы навестить его.