Крот. Сага о криминале

В отделении шла обычная ночная жизнь – в «обезьянник» заталкивали проституток и пьяных барыг, милиционеры сновали часто и бестолково, за вынесенным столиком вели предварительное дознание в присутствии недоуменных понятых, но Лехи нигде видно не было.

Кузьма подошел в окну, за которым располагались ленивые и вальяжные милиционеры, поздоровался.

Ему не ответили, смотрели вопросительно, отчужденно.

– Здесь должны были привезти Алексея Боброва.

– По какому делу? – спросил тот, который сидел ближе всех к стеклу.

– Наркотики.

– Сейчас гляну… – Дежурный полистал журнал, кивнул: – Дает объяснения.

– Где?

– Там, – показал милиционер на потолок.

– Я могу подняться? – спросил Сергей.

– Нет.

– Почему? Ему нужен адвокат!

Дежурный ухмыльнулся.

– Адвокат ему будет нужен, когда начнется допрос. А сейчас – объяснения по задержанию. – Он отвернулся к своим коллегам, давая понять, что разговор окончен.

Сергей постоял какое-то время в раздумье, сжал крепко кулаки и быстро двинулся к выходу.

Днем на прием к Кузьме приехал Пантелеев. Его охранник остался в приемной, сам же ресторатор, любезно принятый секретаршей, исчез за высокой и массивной дверью кабинета.

Кузьма вышел из-за стола, приобнял гостя, усадил в кресло. Сел напротив.

– Мне не нравится ваш вид, – сказал он, разглядывая Пантелеева. – Что-нибудь случилось?

– Пока нет, но случится.

– Рассказывайте.

– Рассказывать здесь особенно нечего. Меня пытаются перехватить.

– Кто?

– Люди Вахтанга Маргеладзе.

– Он сам приезжал?

– Нет, его люди. И разговор, должен вам сказать, был самый жесткий. Было заявлено, что вашим людям в «Мандарине» делать нечего.

Сергей дернул головой, хмыкнул:

– Да, Вахтанг жмет со всех сторон.

– Что делать? – Пантелеев вопросительно посмотрел на него. – Честно, я боюсь за собственную жизнь.

– Будем защищать.

– Простите, но ваш ответ меня не убеждает. Что значит «защищать»? От пули-дуры разве можно защитить?

– Дайте мне два дня, – сказал Кузьма. – Думаю, за два дня ничего страшного не случится. Тем более что сегодня вечером у меня встреча с Маргеладзе.

Брови ресторатора поползли вверх.

– Серьезно?

– А чему вы так удивляетесь?

– Обычно Вахтанг предпочитает не смотреть в глаза человеку, которому фактически объявил войну.

– Он мне объявил войну?

– С моей точки зрения – да. Причем поначалу она будет мягкой и как бы прессинговой. Затем перейдет в совершенно иную фазу.

– Я второй раз слышу слово «война», когда речь идет о Маргеладзе.

– Если хотите мое мнение, Маргеладзе – чудовище. Ненасытное, коварное, беспощадное.

– Посмотрим, – пожал плечами Сергей. – Посмотрим, как ляжет разговор.

Когда Пантелеев ушел, Сергей набрал номер по внутреннему телефону.

– Санек, ко мне. Срочно!

Он не успел еще пересмотреть бумаги, оставленные на подпись, как ввалился встревоженный Санек.

– Что, Андреич?

– Садись.

Тот сел, оставаясь в напряженном состоянии.

– Как Костя?

– Отдыхает.

– Не надоело отдыхать?

– Есть дело? – в свою очередь спросил Санек.

– Есть, Александр… – Кузьма обвел взглядом комнату. – Кстати, на записывающие штучки давно проверяли?

– Каждый день проверяем.

– Грядет война.

– Серьезная?

– Серьезнее не бывает.

– Понял. Действия? – Санек даже привстал, демонстрируя готовность.

– Косте нужно начинать готовиться. Вызывай его в столицу, организуй жилье за городом, чтоб не засвечивался, пусть набивает руку.

Братан хмыкнул:

– Она и так у него набита.

– Здесь осечки быть не должно. Осечка – и нам никому не жить.

– Ствол должен быть супер?

– Самый супер. Денег я дам. – Сергей помолчал, подумал. – И вот еще что… Давай сюда пацанов пятьдесят. Из ваших. Местным я не доверяю. Будем оформлять как охрану. Жилье, бабки на карман, тренировки, стрельбище каждый день – все, Александр, на тебе.

– Понял, Андреич. Можно действовать?

– Можно, брат.

Санек уже собрался было покинуть кабинет, но задержался.

– И все-таки я не верю твоему менту. Клянусь, подсадной.

– Старков?

– По роже вижу. Обрати внимание – никуда не лезет, не высовывается, менты его не достают. А ведь менты, если ихняя падла перебегает, будут доставать до последнего.

* * *

Кузьма вошел в комнату, которую занимал Владимир Старков, без стука. Тот как раз листал какие-то бумаги, увидел шефа, отложил все в сторонку.

– Что-нибудь случилось? – спросил он.

– А ты не в курсе?

– Пока нет.

Глаза Кузьмы стали злыми.

– Но ты же мой помощник, и не в курсе?

Старков привстал.

– Мне никто не докладывал.

– А кто тебе должен докладывать? Я? Прийти и сообщить последние новости? В таком случае зачем ты здесь нужен?

Лицо Владимира стало бледным.

– Написать заявление об уходе?

– Работать! – заорал Кузьма. – Не листать за столом какую-то херню, а работать! Быть в курсе всего! Быть с коллективом! Быть помощником, а не начальником! Ему, видите ли, не докладывали!

Старков помолчал, негромко сказал: