Крот (СИ)

Правда, в этой уверенности Нина Ивановна оставалась до своего знакомства с Марковым. А потом выяснилось, что правда открылась не только ей. Вадим частенько кидал Филатовой в лицо насмешливые фразы про «кровавого карлика». По сути, откровенно угрожал. И Нина Ивановна, конечно, боялась. Панически боялась и осведомленности Вадима, и его злых, хододных глаз.

Чертов Вадим… Как? Откуда? Из записей отца Ниночка поняла, папенька отрекся от родителей, сменил фамилию, а затем попытался тщательно замести свой след. Потому и переехал в захолустье. Скорее всего, люди из Комитета Государственной Безопасности все равно прекрасно знали, где поселился сын Рюмина. Но… Вадим каким боком к этой структуре?

Конечно, угрозы начались не сразу. Поначалу он был милым, заботливым и обаятельным. Пока Ниночка не заикнулась о том, что не желает подглядывать и подслушивать на заводе. Вот тогда открылось истинное лицо Маркова.

Значительно позже Нина Ивановна поняла, этот мужчина никогда ее не любил. А сама она — редкая дура. Поверила красивым словам. Решила, вот он принц. А принцу нужна была послушная служанка. Все очень просто.

Конечно, Филатова прекрасно осознавала, для чего Вадим требует докладывать ему о всем, что происходит на заводе. Просто боялась сказать это вслух. И уж тем более, боялась задать прямой вопрос Вадиму. Своим поступкам она тоже отчет вполне могла дать. Ее используют, чтоб шпионить. Догадаться несложно. Соответственно, сам Вадим — предатель, который работает на врага. Вот такая получилась в итоге страшная сказка про Принца.

Тем более, еще яснее все стало после ситуации вокруг семейства Масловых. А вернее, вокруг их внезапной кончины.

Нина Ивановна вообще никогда не думала, что она настолько может бояться кого-то. А вот Вадима боялась до одури. И ещё боялась, вдруг он выполнит свое обещание. Донесет, куда надо, кем в реальности является гражданка Филатова.

К счастью, в последнее время Марков появлялся все реже. Практически пропал. После того разговора об Анне Степановне он так и не приехал больше. Вернее…после того, как Калинин помог разобраться с поручением Вадима. После того, как они…

Ниночка тряхнула головой, отгоняя дурные воспоминания и не желая даже мысленно произносить слово «убили». Чертов Вадим с его угрозами, чертов отец с его любовью к мемуарам, чертов дед и чертов Максим Сергеевич. Как бы им всем икнулось раз несколько. А кое-кому — в гробу перевернуться. Сволочи… Сами сдохли, а ей, Ниночке, слабой женщине, теперь приходится отвечать за чужие грехи.

Максима Сергеевича, кстати, Нина Ивановна особо в данный момент ненавидела.

Вернее, чувства, которые она испытывала к Беляеву, были очень противоречивыми. С одной стороны — жгучая злость, с другой — он все равно казался ей безумно привлекательным. Впрочем, наверное первое вытекало из второго. Максим Сергеевич ни в какую не поддавался попыткам Ниночки прибрать его к рукам. И такое с ней произошло впервые. Чтоб мужчина отказался от внимания Филатовой — это нонсенс. Но Беляев будто издевался. Маячил перед носом Нины Ивановны, раздражая и провоцируя. То, что он, вообще-то, вроде как по делу прибыл на завод, Филатова не думала. Она твердо решила, Максим Сергеевич послан ей в наказание.

Ниночка прошла мимо столов, которые постепенно занимали работники завода, взяла поднос, направилась к раздаточной и пристроилась в самый конец очереди. Сейчас — обеденный перерыв, поэтому народу набежало много. Те, кто не брали еду из дома, всегда приходили покушать в столовую.

— Лишь бы пожрать…– Пробормотала Филатова себе под нос.

На нее тут же обернулась стоящая впереди дама. Лицо этой дамы было Ниночке знакомо. Вроде бы, из пятого цеха она. Но не точно. Да и какая к черту разница…

— Что такое? — Нина Ивановна даже не скрывала своего раздражения. — За Вас переживаю. Посмотрите на свой зад. Скоро в дверь будете боком походить. А все туда же. Первое, второе и компот подавай. Капусту кушайте. А то в одном месте слишком много, а в другом — слишком мало.

Дама возмущённо фыркнула, залилась краской, но отвернулась. Репутация Нины Ивановны многим известна. Наглая, хамоватая скандалистка.

— А вы слышали про эту тихоню из отдела главного технолога? Это просто ужас! Говорят, она спуталась с тем самым проверяющим из Москвы. Говорят, у них самый настоящий роман…

Филатова наклонилась влево, выглядывая из-за спины стоящей перед ней женщины. Разговор шел чуть впереди. Две дамочки с подносами в руках обсуждали последний, будоражащий весь завод слух. Слух, от которого у Нины Ивановны начинался зубовный скрежет и даже, есть подозрение, выделялся яд на кончике языка.