Кротов Владимир Геннадьевич. Это все из-за метели

  Я специально не стал брать два отдельных номера, первое время лучше быть вместе. В чужом мире надо держаться сообща, как-нибудь переночуем одну или две ночи. Ничего страшного. И имущество сохраннее будут, из лодки все вещи, включая весла, перенесли в свою комнату на втором этаже, двухэтажной гостиницы-корчмы, находившейся через дорогу от причала. На вывеске изображена весельная лодка и кружка. Надписей никаких нет. У этого здания первый этаж сложен из каменных блоков, второй из бревен. Внутренние перегородки тоже из кругляка, лишь потолок из рубленных топором плах. В комнате квадратов на пятнадцать расположены две одинаковые кровати с комковатыми подушками, простынями из неокрашенного грубого льна и одеялами из заячьих шкурок, изнутри подбитые тканью. Кроме кроватей, в комнате находился мощный объемный сундук, запирающийся на внутренний замок и две крепких корявых табуретки. Вешалки для одежды в виде простых колышков, окно небольшое, квадратное, затянутое бычьим пузырем. Из обстановки в номере больше ничего нет. Сама дверь запирается на простой накладной замок а изнутри еще и засов.

  - Да-а, по сравнению с нашей гостиницей здесь сервис вообще в минусовые звезды уходит - сразу после обследования обстановки, заявила Юля. - А где здесь туалет с умывальником?

  - Трактирщик пояснил что сортир находится на заднем дворе а умываться можно у колодца. Он там же. Про баню ничего не сказал, но наверное что-то да есть. Надо же людям где-то мыться и стирать тряпки?

  Юляшу такое объяснение не удовлетворило, она поморщилась, но от комментарий воздержалась. На ужин спустились вниз, в трактир, где находился огромный каменный камин, по видимому используемый не только для приготовления жаркого но и для отопления в холодное время года. Из десятка деревянных, гладко строганных столов, занятых было всего пять. За одним сидела компания мужиков в доспехах и с оружием, видимо местных стражников или наемников, и пила вино из глиняных кружек. За соседним столом, кроме распития спиртных напитков, мужики азартно играли в кости и вели себя довольно шумно. Я заметил вооруженных мужчин сразу как вошел в трактир, поэтому наверху не стал снимать кольчугу. Все правильно, значит здесь так принято, повседневное ношение доспехов является нормой.

   Запер в сундуке шлем, топор, карабин, а кинжал и пистолет оставил при себе. Миша тоже спустился вниз с ножем, как я понял, многие из мужчин в трактире имели при себе подобное. Например, мужики сидевшие в одиночестве, все как один были в доспехах из кожи с железными пластинами, почти в таком же как у десятника Пьера из дружины неведомого барона Де Брасси.

  Раз такое здесь считается в порядке вещей, значит и я останусь в кольчуге. Неудобно конечно все время находиться в тяжелом доспехе, но видно придется привыкать к подобному, чтобы соответствовать общепринятым нормам. За другими столами сидели товарищи попроще, похоже что городские обыватели, и тоже ели и пили вино. Среди них даже присутствовали женщины.

  Мы заняли крайний стол, в самом углу, подальше от всех и уселись, ожидая местного халдея. В любом мире такое одинаково, вскоре к нам подошла бойкая девица и я заказал ей простой и сытный ужин на троих.

  И вот уже мы наворачиваем суп из бараньих ребрышек с мелко порезанной морковью, зеленью и слабо-определяемой крупой. Очень удачно что все захватили с собой ложки, про это особо упомянул Бывалыч. Окружающие на нас косились, но в меру. Да, мы отличаемся от окружающих одеждой, обувью, прическами, но не сказать что прямо кардинально. Иностранцы, такое понятно, раз у меня на ухе находится Толмач. Осторожно приглядываем за окружающими, все посетители использовали для еды принесенные с собой деревянные ложки, ножи или кинжалы. Орудовали ими ловко, видно это было повседневной нормой. Вилок никто не использовал, наверное в этом времени они еще не изобретены.

  Я с Михаилом тоже принялись за мясо, поданое после супа, разрезав его кинжалом. Не сильно удобно управляться лезвием длиной 25 сантиметров, ну да ладно, со временем наловчусь. Попробовали и вина из принесенного кувшина из обожженой глины. Из таких же глиняных кружек, тяжелых и громоздких. Все вокруг его пьют, значит и мы не откажемся. Вино красное, средней крепости, чуть кисловатое на мой вкус. По моей просьбе подавальщица принесла нам кувшин простой воды и мы, а особенно Юля, разбавляла им вино. Напиваться нам не нужно, так, просто утолить жажду.

  - Сколько с нас за ужин, красавица? - задал после еды вопрос этой же подавальщице.

  - За все три денье, как раз по одному денье с человека - улыбнувшись щербатым ртом, сразу ответила мне разбитная девица. На такое я протянул ей серебряную монету, желая узнать, сколько сдачи отсчитает мне официантка. Она поступила просто, подошла к находившемуся за подобием стойки хозяину и сообщила ему, отдав монету.

  - Филипп, отсчитай сдачу со скатума, за троих.