Кротов Владимир Геннадьевич. Насмешка богов оставленного мира

  В Нижней Пади решили действовать по прежнему сценарию. Воздушная разведка показала что в деревне, домов на сорок, даже не подозревают о грядущем возмездии. Нисколько не сторожатся, и никакого, даже плохонького караула не имеется. Похоже до сих пор этих самонадеянных свиссов никто за вымя не трогал. Ну что ж, этот торжественный и интимный час настал, значит мы будем первые. Мои волки осторожно двигались впереди и внимательно осматривали и обнюхивали основную тропу а также окрестные кусты и склоны гор. Но все было спокойно, только в одном месте Злой обнаружил неплохо оборудованное место для засады. Выше тропы метров на 30, этакое укрытие для стрельбы стоя, сложенное из дикого камня и заросшее за много лет кустарником и молодыми елочками. Но к нашему счастью, пустое.

  Нет, ну какие беспечные людишки!? Сходили к соседям повоевать-пограбить, огреблись дюлячек, утерлись и успокоились. Типа, да не получилось, бывает, дело житейское. А то что им прилетит ответка, даже не беспокоятся, типа, нам-то за что? Наивные... О том что каждое материальное, и не только, действие рождает такое же противодействие, даже не догадываются. Ага, в школе не учились, про третий закон Ньютона даже не слыхали. Вот сейчас мы их и вразумим...

  Снова разделились на три отряда и одновременно вошли в ничем не примечательную деревеньку. Несколько предупредительных выстрелов, крики, вопли, женский визг и плач детей. Нападение оказалось внезапным, согласованного отпора деревенские организовать не сумели. Пытавшихся оказать сопротивление, попросту стреляли на месте. В итоге случился тот же финал, что у соседей, наше военное превосходство оказалось бесспорным. Двери изб, успевших забаррикадироваться, без малейших сомнений выбивал ударом Кастета. После этого, дружинники не церемонясь выдергивали оглушенных селян, пинками и оплеухами гнали их к центру села. С нашей стороны тоже были пострадавшие. Двое дружинников оказались раненые, но к счастью легко.

  Лишь согнали всех жителей во двор одного из домов, я не мешкая оказал нашим раненым медицинскую помощь. При посредстве Лечителя обработал ножевой порез на руке и рубленую рану плеча. Один из оказавших сопротивление, оказался только ранен. Крепкий, плечистый мужик старше-среднего возраста получил пулю в бедро и касательное ранение в голову и сам идти не мог. Его попросту приволокли за шиворот.

  Наши дружинники рассредоточились, взяв селян в кольцо и держали автоматы наготове. Что это за оружие, свиссы уже хорошо понимали, поэтому и не рыпались. Лишь хмуро зыркали на дружинников и на меня с Кастетом в руках. Стоя на крыльце дома, демонстративно активировал Толмач и двинул ту же самую речь что и в Белой Скале. Предложил селянам самим выбрать свою судьбу, хотя по сути там не было никакого выбора. Ну кто в здравом уме решится идти на каторгу или в рабство к степнякам? Понятно, умирать никто не желает. И только после озвученной программы я озадачился упущенным вопросом. Ну как я мог забыть про него, вот что значит действовать наспех, по наитию.

  - Кто из вас старейшина Ринголь, возглавивший воинов клана в поход на Тиленшталь? - во всеуслышание задал самый главный вопрос.

  Этого мужика я твердо намеревался повесить, нахрен не нужен тут предводитель, организовавший и возглавивший набег на наш замок. Сбившись в тесную толпу, свиссы угрюмо молчали и не желали выдавать своего старейшину. Видно сразу поняли какая участь его ждет. Два раза повторив вопрос и не увидев должной реакции, решил действовать по другому.

  - Не хотите говорить, выдавать главного смутьяна? Ладно, ваше право. Тогда мы пойдем другим путем, очень болезненным для жителей деревни. Сейчас выстроим все мужское население деревни в одну шеренгу по росту и повесим каждого пятого. Не выдадите зачинщика после этого, повесим каждого четвертого. И так далее, пока он не объявится.

  - Не надо этого делать, барон Виктор - тут же среагировал раненый в бедро. - Это я старейшина Ринголь.

  И раненый мужик, опираясь на плечо молодого паренька, сильно хромая, выдвинулся вперед.

  - Вот и хорошо что ты признался - лишь ухмыльнулся я. - А теперь люди, слушайте мое решение. Чтобы показать всем селянам серьезность моих намерений и неотвратимость наказания, постановляю. Организатор набега на наш замок приговаривается к смерти через повешение. Манфред, готовь веревку, сразу его вздернем. Перемычка над воротами вроде крепкая, должна выдержать вес своего хозяина.

  Не успел наш специалист отреагировать на мою команду, как из толпы выскочила одна из женщин и бухнулась на колени. Запричитала жалостливо и слезно, оперевшись руками в землю и изредка склоняясь к ней, словно отбивая поклоны.

  - Пощадите моего мужа, добрый господин. Он у меня единственная защита и опора. Если его не станет, кто будет кормить моих четырех детей? Сжальтесь, над несчастными малышами, не отнимайте у них отца.