Кроу

— Саблезуб, — "римлянин" говорил очень тихо, но с предельным накалом эмоций. — Если ты вякнешь хоть еще одно слово, если еще раз разинешь свою поганую пасть, я тебе клятвенно обещаю, что попрошу всех своих знакомых, друзей и даже врагов убивать тебя сразу же, как только заметят! Я тебе здесь такую жизнь в Вальдире устрою, что ты предпочтешь на перерождение уйти! Ты сейчас сука не себя подставляешь, а весь наш клан опускаешь! Это стража Альгоры! Альгоры! И сейчас у клана идут несколько крайне важных заданий, крепко накрепко завязанных на уровень репутации с фракцией стражей Альгоры… и если этот уровень, поднимаемый нами по крохам долгими годами, сейчас опустится хоть на один балл, то квесты рухнут, а тебя гребаного говорливого тупого удода… тебя УРОЮТ! И не потому что ты козел, а потому что ты наш рекрут! Завали пасть и стой ровно! И не трогай свой топор! О черт… если не разрулим, ЧБ будет в бешенстве…

— Доброго и мирного всем вечера, — мелодичный и хорошо поставленный голос донесся со стороны центра сторожевого поста. Спустя миг на свет факелов шагнула стройная женская фигура, затянутая в блестящую черную кожу.

— Блин… — с тоской выдохнул Громкодел. — Я же Феокристу писал… ЧБ да тут норма, мы разрулим…

— Приветствую, доблестный десятник, — полностью игнорируя Громкодела и резко притихшего Саблезуббера, черноволосая девушка улыбнулась десятнику Литагрию.

— Честь для меня говорить со столь доблестным воином, чье имя выбито на золотой доске в зале Почета Королевского дворца Альгоры, — с уважением склонил голову десятник Литагрий. — Стража Альгоры никогда не забудет твоей неоценимой помощи против злокозненной гильдии Закоулки Мрака. В тот темный день многие жизни были спасены благодаря вашей самоотверженной помощи. От имени всей стражи Альгоры благодарю тебя еще раз, Черная Баронесса.

— Так же как и я вас, — склонила голову и глава Неспящих — а это была именно она, легендарный лидер одного из самых могущественных кланов Вальдиры. — Если бы не мужество и отточенные умения доблестных стражей, победа осталась бы только в наших мечтах. Уважаемый десятник, до моих ушей дошла горестная весть о возникшем недопонимании между стражей и одним из моих воинов.

— Это так, — резко посерьезнел Литагрий. — Твой воин допустил много тяжких ошибок. Клевета и оскорбления местного жителя, покушение на частное имущество местного жителя. Оскорбление королевской стражи, сопротивление королевской страже и покушение на жизнь десятника королевской стражи.

— Мне очень горько слышать о столь тяжких обвинениях… — Баронесса бросила очень тяжелый взгляд на Громкодела.

— Если сомневаешься в моих словах…

— Ни в коем случае, — улыбнулась глава Неспящих. — Еще никогда мне не приходилось усомниться в словах стража Альгоры. Не думаю я и об оправданиях. Мысли мои направлены лишь на поиск возможности загладить нашу вину и на восполнение нанесенного нами ущерба. Уверена, что мы вместе обязательно найдем способ исправить ошибки юного воина Саблезуббера.

"Юный воин Саблезуббер" уже не стоял. Он сидел на своей дурной сраке, уже без доспехов, без оружия, в одной лишь простой рубашке и штанах, босоногий… и с ясно читаемым раскаянием на лице, что-то рисовал прутиком на земле. Видать писал завещание, как подумалось Кроу.

Кто-то наверняка путем сообщений посоветовал дурному гному снять и убрать в рюкзак всю экипировку. И не стоять с гордым видом как совершивший суперподвиг герой, а сесть и сгорбиться, как и подобает провинившемуся. Судя по всему, ему еще посоветовали хорошенько "заклеить" рот и больше не издавать ни единого звука. Саблезуббер проникся и больше не "отсвечивал".

— День у королевской стражи не бывает легким, — продолжала улыбаться Черная Баронесса. — Поэтому предлагаю выпить по бокалу хорошего вина, да и обсудить случившееся. Что скажете, десятник… Литагрий.

"Ей только что передали имя десятника…" — сделал мысленное заключение скромно молчавший Кроу.

Десятник не пропустил упоминание своего имени. Задумчиво крякнул, после чего молча кивнул и, развернувшись, направился к наблюдательной башне. Черная Баронесса пошла рядом с ним, споткнулась на ровном месте и едва не упала, в последний момент, успев ухватиться за мощное плечо десятника.

— Ох, прощу прощения… — послышался ее мелодичный голос. — Сплошные хлопоты… с утра до вечера… уже и на ногах не стою.

— Да что там, — пробасил десятник. — Доблестное служение без усталости не обходится.

— Благодарю за понимание, — проворковала ЧБ, а затем куда более построжавшим голосом приказала, не оборачиваясь. — Громкодел, Саблезуб, за мной.

— Уже идем, — с некоторым облегчением выдохнул Громкодел и прошипел глядя на гнома Саблезуббера. — Идем, козлина! Каяться будешь слезно! Кроу, друг, ты уж не сердись, лады? И по одной ошибке не суди обо всем клане. Сейчас дело замнем полюбовно и я сразу к тебе — столб лично починю! Ну и об остальном поговорим — о бонусах там всяких разных.

— Ага, — кивнул Кроу. — Но столб я сам починю. К вам претензий нет. Ничего от вас не надо. Просто не мешайте работать.