Кроусмарш

Старшина плотницкой артели был кряжистым мужиком средних лет, с окладистой бородой, со спокойным и размеренным характером. Он никогда не расставался с топором, что носил за поясом. – Андрей подозревал, этот инструмент, как и все в его артели, был в полном порядке и при желании им можно было и побриться, а еще Новак как-то краем глаза видел, сколь ловко старшина управляется с этим инструментом, который в его руках запросто мог превратиться в оружие. Впрочем, и портной при желании может использовать ножницы не по назначению – просто потому, что за многие годы использования этот инструмент становился продолжением руки мастера, – остальное зависело уже от бойцовских качеств.

– Джон, чем ты думаешь заняться? – с ходу спросил подошедшего старшину Андрей.

– Это мастер Лукас и остальные думают, а я уже занимаюсь. Мои не бродят по лагерю, и меня тут уже не было бы, да вот Грэг понадобился. Мы уже начали заготавливать лес для строительства. Ему еще просохнуть надо. Кстати, а как теперь будет с досками – эту-то вашу пилораму устанавливать будете? Досок много понадобится.

– С этим, как и с заготовкой леса, придется повременить. Сейчас главное – организовать оборону, пока стены не поставили.

– И что мы должны будем сделать?

– Выбирайте ветхие деревья и начинайте делать рогатки, много рогаток, так, чтобы в три слоя перекрыть проход. Потом нужно будет заготовить бревна, чтобы их сбрасывать на наступающих. Уклон у прохода хороший, так что это беды наделает немало. Грэг, организуй изготовление железных скоб: рогатки между собой скреплять, чтобы орки их не растащили.

– Милорд, это ж сколько нужно будет металла извести, – прогудел гигант.

– Просто помни о том, что если мы не сумеем устоять, то этот металл нам не понадобится. Так понятно?

– Да, милорд.

– Джон?

– Я все понял. Но только строительный лес пускать на эту затею жалко. Они же до самой Яны не остановятся, а она их унесет тут же.

– Я же не говорю тебе использовать для этого строевой лес. Или я должен тебе каждый твой шаг расписывать?

– Нет. Свою работу я знаю. Но уточнить нужно было. Еще. Рогатки и бревна сразу устанавливать?

– Нет. Подготовить. Подтащить поближе, но не на виду: там есть лощинка в трех сотнях шагов от форта – незачем пока орков дразнить. Понял?

– А чего тут не понять-то.

– Грэг, – вновь обратился Андрей к кузнецу, когда старшина плотников ушел. – У тебя в хозяйстве много проволоки?

– Есть. Не рановато ли думать о кольчугах?

– Кольчуги тут ни при чем. Нужно будет наделать таких штук, не знаю как они у вас называются, где-то я слышал название «чеснок». В общем, берутся два куска проволоки, сгибаются углом и привариваются, получается вот такая конструкция. – Андрей согнул указательные пальцы обеих рук и сцепил их. – Такого ежа как ни брось, всегда один штырь будет торчать вверх. Обувка у орков кожаная, и если такой шип вонзится в ступню, то мало не покажется даже орку.

– Мудрено. Но дорого.

– На этот счет не переживай. Не дороже наших жизней.

– Я все понял, милорд. А сколько их делать-то?

– Используй всю проволоку, что у тебя есть.

– Многовато будет. Да и двух подмастерий придется ставить, чтобы сделать хотя бы дня за четыре.

– Делай, не сомневайся, это нужно ничуть не меньше, чем рогатки.

Покончив с делами, он направился к палатке, в которой устроилась его семья. Остановиться в форте во всем слушающаяся мужа Анна отказалась.

– Раз уж так сложилось, что я превратилась в миледи, то стоит проявлять заботу и о смердах и о вассалах. Ты обязан быть в форте, значит, мне нужно быть с нашими людьми.

Что он мог ответить на это? Только согласиться. Вот только он переживал за то, что она и ребенок могли заболеть: ночи все еще были прохладными, – а еще он боялся того, что в случае прорыва орков они подвергались нешуточной опасности. Но на это, чмокнув мужа в щеку, она заявила, что для него будет лишний повод оборонять проход получше.

Просто сидеть без дела Анна не могла – как выяснилось, у нее была весьма деятельная натура, да и хозяйкой она была, что говорится, от бога. Весь день напролет она вертелась как белка в колесе, вникая во все дела и держа руку на пульсе. Конечно, и Маран, и Грэг свое дело знали куда лучше, но они внимательно прислушивались к ее советам и пожеланиям. Если были не согласны, то доказывали ошибочность ее суждения, и здесь она проявляла здравый смысл, признавая свою неправоту, если доводы были убедительными.

Войдя в свою палатку, супругу он там не нашел, но зато нашел всех детей возрастом до десяти лет, которые не могли оказать помощи своим родителям. Гвалт стоял страшный – от детских криков, казалось, парусина палатки вздувалась как паруса, наполняемые сильным ветром. Он даже прищурился от шума, ударившего в уши. Что самое примечательное, взрослых почему-то не было.

С радостным криком к нему подбежал сын и требовательно вздел ручки. Правильно истолковав этот жест, Андрей поднял его на руки и, улыбнувшись, слегка подбросил его:

– Что, разбойник, соскучился?

Ответом был громкий заливистый смех. Сынок удался горластым, каким был и сам Андрей.