Кровь

Мы двинулись к кустам и залегли, спрятавшись ото всех, кто мог бы подняться по холму к озеру.

– Отсюда должно быть хорошо видно, – сказал я.

Теперь, приготовившись ждать, я успокоился; гнев уступил место любопытству. Я не чувствовал, что нам грозит большая беда, – считал, мы неплохо спрятались.

Но время шло, и я начал беспокоиться. Тайрон бы этого не одобрил, – он сказал бы, что мы напрасно рискуем. Я взглянул назад, в сторону ближайших домов: двери закрыты, занавески опущены. Все были в безопасности, взаперти, – кроме нас. Люди в городе знали, чего ожидать от кисточек, и не хотели рисковать.

Мы молча ждали, и меня все больше одолевали сомнения. Прошло около получаса, и Дейнон начал волноваться. Он подполз ближе и прошептал:

– Тайрон будет беспокоиться. Он услышит о случившемся и запрет двери.

Он был прав: по расчетам Тайрона, нам уже следовало бы вернуться, а я не хотел снова попасть к нему в немилость. Я почувствовал, как на мое лицо упали капли дождя, и задрожал от холода; мои штаны все еще были мокрыми после того, как мы плюхнулись в озеро. Скоро придется возвращаться.

– Давай подождем еще десять минут, а потом уйдем. Согласен? – спросил я.

Дейнон кивнул, и мы продолжали ждать и наблюдать. Я не сомневался, что прошло уже больше десяти минут, но ни один из нас не попытался уйти. Теперь моросил мелкий дождь, жидкий туман затруднял обзор. И все-таки я видел все вокруг достаточно ясно, и у меня подпрыгнуло сердце, когда совершенно неожиданно появились кисточки: они скачками выбежали из-за деревьев словно стая гигантских серых крыс.

Я быстро их сосчитал. По меньшей мере пара дюжин. Огромный вожак (наверное, вдвое больше взрослого мужчины) бежал на четвереньках. Остальные кисточки были разных размеров; некоторые передвигались на четвереньках, большинство – на двух ногах, но их странная походка вовсе не походила на человеческую. Одетые в серые платья с капюшонами, они бежали быстро и молча, подолы волочились по траве.

«Если они ринутся вниз по холму, то поймают нас в считаные секунды», – подумал я.

Кисточки собрались вокруг тела девушки, и вдруг один, стоявший с краю стаи, вскинул голову. Его лицо настолько осунулось, что напоминало череп, глаза походили на неглубокие черные ямы, и он как будто смотрел прямо на нас.

Мое сердце бешено заколотилось от страха. Конечно же, он нас не видит… А может, не зрение говорит ему, что мы здесь? Остальная стая не заметила, как он запрыгал вниз по холму прямо к нашему убежищу.

Дейнон посмотрел на меня широко раскрытыми, перепуганными глазами и начал было вставать, чтобы повернуться и броситься наутек, но я схватил его за руку и покачал головой. Если мы запаникуем и побежим, вся стая кисточек погонится за нами по обезлюдевшим улицам, и никто нам не поможет. Нас догонят, заберут в цитадель Хоба, и мы сгинем без следа.

Кисточка остановился неподалеку от кустов. Он смотрел прямо на нас, но не двигался. Мое сердце билось так сильно, что я не сомневался – он слышит его стук. Внезапно тварь очень громко принюхалась, словно ощутив наше присутствие, и издала низкий горловой рык. Он нас чует? Может, у него чутье лучше, чем у остальных, которые интересуются только мертвой девушкой?

Лицо кисточки частично скрывала тень, и сперва я подумал, что у него борода, но потом он сделал еще шаг, и я увидел, что все его лицо покрыто волосами.

Он снова зарычал, и я решил, что он собирается на нас напасть, но потом раздался странный ухающий крик других кисточек. Огромный вожак поднял тело девушки и теперь нес его вверх по холму; остальные следовали за ним по пятам. Кисточка, стоявший неподалеку от нас, наверное, не захотел оставаться один и поскакал за другими.

Опасный момент миновал, и вскоре стая исчезла из виду.

Я вздохнул с облегчением, поняв, какая огромная опасность нам только что грозила.

– Зачем им труп?

Дейнон пожал плечами:

– Наверное, отнесут его Хобу. Он убил девушку, и теперь она принадлежит ему. Думаю, он высосал из нее кровь минувшей ночью на краю тростников – такое случалось и раньше.

– Прости, что втянул тебя в это, – сказал я.

– Я виноват не меньше, Лейф, ведь я сам решил остаться. Кисточки охотятся в основном в темноте, и я мог бы догадаться, что они полагаются не только на глаза. Этот нас не видел, но знал, что мы здесь. Мы выкрутились, но в следующий раз может и не повезти. Давай надеяться, что Тайрон не узнает, что мы только что сделали!

Мы пустились рысцой, а я все думал и думал о происшедшем. Я не мог понять здешних обычаев: почему такому дозволено случаться в городе, в котором есть вооруженные отряды, обязанные защищать горожан?

– Почему никто ничего не делает? – вслух спросил я. – Я еще понимаю, что Хоб может ночью, незаметно, убить кого угодно, – но почему кисточкам разрешается входить в город и забирать тело? Средь бела дня… Где же гвардия Протектора?

– Они никогда не лезут в дела Хоба. К тому же сейчас суббота и, кроме немногих оставшихся на посту, большинство в бараках нажираются элем как свиньи – да они свиньи и есть. Так уж тут все устроено, Лейф. Правила Хоба.