Кровь аистов

– Зато Тамарке ты нравишься. Так что посиди дома, постарайся не злить родителей и займись делами сердечными. А я попробую разузнать побольше.

Волк ушел, а Мельниченко вернулся в жилой бункер. До работы оставалось всего два часа, так что времени на сон уже не было. Он привел себя в порядок, напился крепчайшего кофе и, открыв ноутбук, вошел в местную интрасеть лагеря. Там, в разделе «Заказы сотрудников», Андрей набил свою фамилию и личный номер, а в ячейке «Номенклатура» выбрал «Роза алая Кордес бриллиант – 25 шт.».

* * *

Солнце село около часа назад, погрузив землю во мрак, но на лесной поляне весело потрескивал небольшой костер. Вокруг него расположились пятеро небритых, усталых от тяжелого дневного перехода мужчин. Над поляной все еще плавал вкусный запах жареной тушенки, возле костра валялись опустошенные банки, а по кругу уже пошла фляжка со спиртом. На нее, впрочем, не налегали: пятьдесят граммов – обычная суточная доза от радиации.

– Ох, до чего ж у батьки тушенка добрая! – раздался довольный сытый голос. – Хоть и дорогая.

– У кого? – удивились в ответ.

– Тушенка, говорю, белорусская хорошая, – пояснил осоловевший мужик лет тридцати в полевом маскхалате. – Где оторвал, Дрон, у вояк что ли?

Старший группы, высокий широкоплечий мужик, сидя на корточках, поправлял прутом горящие угли:

– У вояк соя сплошная. Эта из научного лагеря.

– Почем?

– Три бакса.

– Три бакса – это даром, – подал голос молоденький парнишка, стараясь выглядеть как можно солидней. – Надо еще прикупить, пока цены не поднялись.

– Волк уже заказал десять ящиков, куда тебе еще, Клоп? – усмехнулся вожак. – Барыжить, что ли, собрался?

Сталкеры заржали, а парень густо покраснел: он был самым молодым из всех, и хотя не состоял на побегушках, но подшутить над ним старшие любили.

– А где, кстати, Волчара? – поинтересовался один из сталкеров. – И чего он с нами не пошел?

– У него дела, сказал. – Старший лениво приоткрыл глаза. – Пришел рано утром, скинул заказ от головастиков и техзадание на замеры возле источника, мужикам велел забрать из лагеря провиант и оборудование, а сам свинтил куда-то.

Народ оживился. Обсудили на скорую руку частые отлучки своего вождя, а потом пошли байки, анекдоты и прочий треп на «сон грядущий». Когда завели разговор о предстоящей на завтра работе, парнишка не выдержал и задал давно мучивший его вопрос.

– Дрон, а чего там, у источника? – спросил он старшего группы.

Тот усмехнулся.

– Вон, – кивнул он на мужика в маскхалате. – У этого спроси. У него лучше получается.

– Расскажи, – попросил молодой.

Сталкер в маскхалате резко помрачнел.

– Чего рассказывать – гиблое место. Люди там пропадают.

– То есть? – напрягся паренек.

– Вот тебе и то есть. Последний раз из пятерых вернулись только двое.

– А с остальными чего?

– Двое сгинули, один умом тронулся. Дьявольщина там какая-то творится. Вроде нет ничего, а на душе кошки скребут. Здоровые мужики плачут как дети. Один застрелился прямо у нас на глазах, ни с того ни с сего. Глаза вдруг остекленели, ствол себе в рот вставил…

Парень оторопело огляделся. Сталкеры сидели пригорюнившись, а вожак мрачно кивал, слушая сталкера в маскхалате. Костер начал угасать, и в темноте голос рассказчика звучал еще более зловеще:

– Полбашки снес. Мы его в стороне положили – думали, позже похороним. Я ночью отлить встал, смотрю: трупа нет. А кусты аж колотятся. Я один не рискнул лезть – мужиков поднял. Заглянули, а он там, в кустах. Трясется весь, как лягушка под током, руки-ноги ходуном, и встать пытается.

– Как зомби что ли? – Голос у молодого дрожал.

– Да. А был еще такой сталкер – Васька Самец. Одним из первых к источнику пошел. Дрянь его какая-то убила и похарчила, да, видать, не до конца – в прошлый раз Дрону удалось на мобилу сфоткать то, во что он превратился. Гнилой труп – то ли ходит, то ли ползает, кости торчат, и хрипит чего-то себе под нос. Лучше уж смерть, чем такое…

Старший снова кивнул, соглашаясь с рассказчиком.

– Пакость там какая-то бродит. По ночам…

Кое-кто из мужиков украдкой перекрестился, отчего парню стало совсем худо.

– Чернота наползает, как живая. Мы сначала ребят находили – все на куски. Лица перекошены, в глазах ужас. А потом догадались: «оно» из темноты приходит.

Костер погас. Черный лес навалился на людей, сдавив грудь первобытным страхом.

– Тьма… – едва не плакал сталкер. – Как живая… Холод, будто из могилы прет. А ты даже пальцем шевельнуть не можешь, ноги свинцом налились. И звук этот, господи-боже…

– Тихо!! – Один из сталкеров вскочил на ноги, обернувшись куда-то в сторону.

Люди повскакивали с земли, судорожно сжимая стволы.

– Хана! – истерически завизжал мужик в маскхалате. – Нам хана!!

Ошалевший от ужаса парень увидел, как из лесу на него стремительно наползает чернота.

– Сссмерть!! – услышал он леденящий душу свист над ухом, и чья-то холодная лапа схватила его за шею.

С воплем сорвавшись с места, он перелетел через угли, упал и замолотил руками и ногами во все стороны.