Кровь Амарока

Он сжимает мои волосы, помогая и направляя. Мой рот наполняется слюной, и я становлюсь смелее, двигаясь сверху вниз и обратно. Процесс меня затягивает… я ощущаю вкус Тогры, и он мне очень нравится. Чувствую, как плыву, в охватившем меня потоке страсти.

— Умница… — хвалит меня альфа, отстраняясь, — А теперь открой рот.

Послушно приоткрываю его. Вторая рука обхватывает мой подбородок снизу, и пальцы надавливают на челюсть, заставляя открыть его еще шире. Тогра проникает в меня и сразу начинает движения. Огромная плоть, входящая все глубже и глубже, заставляет меня непроизвольно давиться. Я упираюсь руками в его бедра, пытаясь вырваться, но его руки держат меня, словно в тисках.

Не могу дышать!

Приятный процесс превращается в настоящую пытку. Он двигается быстрее, не давая возможности хоть как-то вздохнуть. Хочу отвернуться, но не могу. Из глаз текут слезы. Прерывистое дыхание Тогры сливается с моим сдавленным писком и нелепыми хлюпающими звуками.

И вот он, наконец, замирает… Сильнее сжимает мою голову и дрожит. Его член сильно пульсирует, увеличиваясь и переполняя мой рот жидкостью. Не могу сдержаться и беспрерывно давлюсь. Сильно сжимаю пальцы, впиваясь ногтями в кожу альфы, но это не помогает.

Я сейчас умру!..

Когда Тогра наконец-то отпустил меня, я зашлась кашлем, судорожно хватая воздух. Челюсти болезненно сводило, а во рту чувствовался горьковатый привкус. Он притянул меня к себе и обнял. Прижимаясь лицом к его груди, я пыталась восстановить дыхание, хлюпая носом.

— Ты неплохо справилась, Лифен, — сказал Тогра, поглаживая меня по голове, — Тебе понравилось?

— Мн… — я попыталась ответить, но припухший язык плохо слушался.

Тогру, видимо, такой ответ вполне устроил. Он слез с кровати и сказал, чтобы я приводила себя в порядок и выходила завтракать. Пройдя через комнату, он зашел в паровую кабину.

Взяв халат, я поспешила в свою комнату и тоже сразу залезла мыться. Внутренняя часть бедер плохо очищалась от запекшейся крови. Я не могла понять, зачем Тогра так делает. Я понимаю, что этот цикл мне придется провести с ним, и я прекрасно понимаю, как это будет происходить. Но почему он не дождался моей готовности и делает все эти странные вещи? Кровотечение довольно сильное, оно лишь

завтра начнет сходить на нет. Неужели ему не противно? И почему он так… груб?

От последней мысли я внезапно почувствовала прилив желания. Да что со мной?! В моих фантазиях мой партнер всегда был нежным и ласковым. Так почему, я возбуждаюсь от воспоминаний о столь грязных и грубых вещах?

Думаю… потому, что их делает именно Тогра… Еще на корабле я поняла, что он мне нравится. Но теперь уже нет. Не нравится…

Я больно закусила губу и зажмурилась.

Теперь я по уши в него влюбилась!

Вот так вот… Я всегда была честна с собой и откровенна. То, что я сейчас к нему испытываю, больше чем простая симпатия.

Мне стало очень душно, и я решила, что пора вылезать из кабины. Надев на себя наряд «сельской попрошайки», я посмотрелась в зеркало. Странно, но синяка под глазом уже не было, да и вечные мешки от недосыпа тоже пропали. Местный климат и питание быстро пошли мне на пользу. Кстати, волосы заметно подросли… Может, их больше не укорачивать? Теперь в этом нет никакого смысла.

Приблизив лицо к зеркалу, я оскалилась. У меня, конечно, тоже есть клыки хоть и острые, но они маленькие, как у обычного человека.

— Что там высматриваешь?

Вздрогнув от неожиданности, я повернулась. Тогра стоял в проходе и с ухмылкой наблюдал за мной. Я совсем не заметила его приближения, погруженная в свои размышления.

— Мне было интересно, — решила признаться я, немного смущаясь — почему у альф такие длинные клыки… Я подумала, может, и у омег они есть. А я просто неправильная омега…

Тогра перестал ухмыляться и подошел ко мне очень близко. От его близости я заволновалась и опустила взгляд. Он повернул меня за плечи спиной к себе и спросил, глядя через зеркало мне в глаза:

— Ты не знаешь, что это за родинки у тебя в основание шеи?

Я помотала головой. Тогра оттянул ткань кофты и погладил это место большим пальцем, вызывая по всему телу приятные импульсы. Тут же вспомнился случай в камере на корабле.

— Здесь у омеги находятся нити-каналы особого органа, — начал объяснять Тогра, — У обычных женщин такого нет. Этот орган может выделять феромоны, которые делают запах омеги индивидуальным или изменяют его, в зависимости от ее состояния.

— А у альф тоже есть такой? Я… я чувствую твой запах. Он не как у людей.

— Да, но не совсем такой же, — ответил он, — Эта железа может выделять особый «духовный» гормон, который напрямую влияет на дух омеги.

Тогра обнял меня за талию, а второй рукой наклонил голову вниз. Я ощутила прикосновение его губ в том месте, о котором он рассказывал, и невольно задрожала.