Кровь ангела

Местность была погружена в неясный полумрак, как перед наступлением ночи, казалось, что полог леса поглощает почти весь свет. Но Зара без труда ориентировалась, а по истечении некоторого времени лес снова начал редеть.

И тотчас перед ней из чащи выступил зловещий силуэт развалин.

В жалких руинах угадывался некогда великолепный господский дом, с башенками, эркерами и балконами, но от прежнего великолепия мало что сохранилось. Только тяжелые, покрытые сажей тесаные камни, обугленные балки и доски, частично обрушившиеся, заросшие мхом стены и пустые оконные рамы с почерневшими осколками стекол. От второго этажа и крыши остались лишь обломки и обугленные кирпичи, обломки дымовой трубы и деревянного конька крыши валялись разбросанными в заросшем бурьяном палисаднике. Слышен был свист ветра, проникавшего сквозь голый скелет кровли.

Высокая, в рост человека, железная изгородь с острыми пиками по верху окружала развалины дома и сад, где ржавые детские качели тихо поскрипывали на ветру. Калитка в сад отсутствовала.

Но и теперь, спустя годы после пожара, над мрачными руинами витал запах гари. Зара почти явственно ощутила треск огня, пожирающего дом и все, что было в нем. Она пыталась понять, что могло здесь произойти. И кто жил здесь, на отшибе, далеко в стороне от людей?

Глубоко задумавшись, она приближалась к развалинам, когда внезапно краем глаза заметила какое-то движение между обломками около стены дома, там, где сгустились самые темные тени. Затем услышала тихое утробное рычание и сразу остановилась, схватившись за рукояти мечей. Ее глаза превратились в узкие щелки, когда она попыталась проникнуть взглядом в темноту и понять, кто затаился там, в тени развалин.

Менее чем в десяти шагах от нее находился самый большой волк, какого она когда-либо видела, с черно-серой, ощетинившейся на загривке шерстью. От носа до кончика хвоста животное было минимум два метра, и голова волка была почти вдвое больше человеческой, с рисунком в форме стрелы серой шерсти между горящими глазами, тянувшимся через полчерепа между остро торчащими ушами. Темные губы приподняты в оскале, и золотистого цвета глазами волк пристально и пронизывающее смотрел на Зару.

Зара медленно и осторожно стала вынимать мечи. При этом ни на секунду не спуская с волка глаз. Все ее чувства были напряжены до предела.

Затем Зара увидела, что левой задней лапой волк угодил в медвежий капкан, который кто-то поставил в плотной, наполовину сгнившей листве у основания стены, и позволила себе чуть расслабиться. Волк сидел в западне, железные треугольные зубы капкана ухватили его, когда он пробегал. Очевидно, он пытался высвободиться из ловушки, но это привело только к тому, что железные зубья еще глубже вошли в плоть. Влажная от крови шерсть чуть поблескивала, и когда Зара заглянула животному в глаза, она увидела в них больше страха, чем злобы. Вероятно, кое-кто из Мурбрука поставил здесь капкан на бестию, а вместо чудовища в ловушку угодил волк — необыкновенно огромный, но тем не менее всего лишь волк.

Так же осторожно и не торопясь Зара вложила мечи обратно в ножны и медленными шагами направилась к волку. Он снова зарычал, глухо и угрожающе, давая понять, что лучше к нему не приближаться, и попытался отступить, но капкан удерживал его, отчего он зарычал еще сильнее. Но Зару трудно было сбить с толку. Она медленно продвигалась вперед и успокаивающим жестом протянула волку руки, чтобы показать, что в них нет ничего, чего ему стоило бы бояться.

— Спокойно, дружок, спокойно, — сказала она, — я не сделаю тебе плохого. Все, что я хочу, это только высвободить тебя из капкана, прежде чем ты сам не сделал этого…

Во время своих путешествий Зара довольно часто наталкивалась на волков или лисиц, которые попадали в капканы, и зрелище это было весьма тяжелым: они делали все, чтобы освободиться, даже если для этого приходилось перегрызть собственную лапу. Но и такая «ампутация» давала животным лишь кратковременную свободу, большинство уходили недалеко, погибая от большой кровопотери либо становясь легкой добычей для охотников и других хищников. Зара решила избавить величественное животное от подобной участи.

— Спокойно, только спокойно. Я не сделаю тебе плохого. Я только хочу тебе помочь.

Волк как будто понял ее слова, потому что рычание стало тише и наконец совсем стихло. Но животное не спускало с Зары умных, янтарного цвета глаз, следя зорким взглядом за каждым движением Зары, как она приближалась к нему шаг за шагом, пока не подошла на расстояние вытянутой руки. Теперь она находилась в пределах досягаемости его могучих клыков — если бы он захотел, то спокойно смог бы ее схватить. Однако хотя шерсть на загривке все еще стояла дыбом и бдительный взгляд волка оценивал каждое ее движение, губы медленно опустились, скрыв оскал могучих зубов: животное инстинктивно понимало, что от Зары ему не грозит опасность.