Кровь ангелов

Елена сделала это лишь для того, чтобы сказать, чтобы Рафаэль не приказывал ей. Но он воспользовался преимуществом и завладел ее ртом, спутывая ее чувства в волне своего мужского голода и в экзотичном, эротичном вкусе ангельской пыли. Она вонзила пальцы в его спину, упиваясь силой мышц под ее прикосновением. Его губы отстранились от нее и спустились на ее шею. Там он слегка укусил ее кожу, оставляя отметины.

– Я бы очень хотел тебя трахнуть, Елена.

Она снова втянула прохладный воздух, а затем спрятала лицо у него на шее, отчетливо ощущая его руку на своей груди:

– Какое романтичное предложение!

Крылья архангела коснулись ее спины, когда он плотнее закрыл их вокруг нее:

– Ты бы предпочла оду своей красоте в цветистых выражениях?

Она засмеялась и облизнула его кожу, ощущая где-то глубоко внутри него первобытный аромат настоящей мужественности. Мысль о поющем серенады Рафаэле казалась нелепой.

– Нет, я стремлюсь к честности. – Особенно, когда эта честность была облачена в чистый сексуальный огонь, в жар, направленный исключительно на нее.

– Хорошо, – он начал двигаться.

– Стой, – она заерзала и удивилась немедленному удовлетворению своего требования. В ту же секунду, когда ее ноги коснулись пола, она отстранила его... и вынуждена была снова опереться на Рафаэля, чтобы не упасть, когда ее ноги задрожали.

Мужчина поддержал ее одной рукой за талию.

– Я никогда не думал, что ты из тех, что лишь дразнят.

– И все же, я не легкодоступная, – девушка протерла губы тыльной стороной ладони. Сверкающие искринки, стершиеся с ее губ, ярко блестели, заставляя задуматься об остальной части ее лица. – Я всю ночь провела привязанной к стулу, приятель.

– Ты говорила, что мы квиты, – он сложил крылья за спиной.

Резко открывшееся пространство заставило ее осознать, как близко к краю крыши они были. Сделав несколько осторожных шагов вперед, она кивнула:

– Ты с этим согласен?

Глаза, цвета глубочайшего океана, слабо засветились.

– Согласен или нет, но хорошо, что ты нас остановила. У нас есть что обсудить.

– Что?

– Скоро у тебя будет возможность отработать свою зарплату.

Страх и радостное предвкушение разлилось по ее венам.

– У тебя есть зацепка по делу Урама?

– В некотором смысле.

Он выглядел довольно отчужденно, сбросив все следы чувственности, показывая лицо, которым ни один смертный никогда не будет обладать.

– Сначала мы поедим. Затем поговорим о крови.

– Я не хочу есть.

– Ты поешь. – Его тон был безоговорочным. – Меня не обвинить в жестоком обращении со своим охотником.

– Измени это местоимение, – сказала Елена. – Я не твоя.

– Правда ли? – Тон вряд ли был вопросительным. Уголки его губ. – Тем не менее, у тебя на коже моя отметина.

Она коснулась рук. Чертовски блестящее вещество.

– Смою.

– Возможно.

– Надейся, что у тебя получится – охотник, светящийся в темноте, вряд ли сможет полностью затеряться.

Мужской интерес проявился в этих глазах.

– Я могу слизать её с тебя.

Тлеющие угольки вспыхнули в Елене, растапливая изнутри.

– Нет, спасибо.

«Да, пожалуйста», – шептало её тело.

– В любом случае мне нужно принять душ.

Суровое выражение лица сменилось чистой чувственностью в мгновенье ока.

– Я потру спинку.

– Архангел, снизошедший до омовения охотника? – приподняла она бровь.

– Не бесплатно, конечно.

– Конечно.

Он резко поднял голову.

– Похоже, нам придется отложить эту дискуссию.

Девушка посмотрела в том же направлении, но ничего не увидела, кроме болезненно яркого неба.

– Кто там на этот раз?

– Никого, о ком бы тебе следовало беспокоиться.

Высокомерие вернулось в полном объеме. Рафаэль раскрыл крылья, обдав её потоком воздуха.

"Не может кто-то быть настолько прекрасным" – подумала она. Это было просто невозможно.

"Я прекрасен лишь для тебя, Елена".

На этот раз она не стала говорить архангелу, чтобы он убирался прочь из ее головы, а просто выгнала его оттуда.

Мужчина моргнул, его лицо не выражало ничего.

– Я думал, этот твой маленький трюк был лишь моей фантазией.

– Полагаю, что нет, – восторг заставил ее ухмыльнуться так широко, что лицо угрожало треснуть. Проклятье, если она действительно может делать это...

Но в этот момент логика вновь заявила о себе. Проделывая этот прием, она получает только одно, – чертову головную боль, так что нужно перестать глупить и держать это про запас до тех пор, пока это действительно отчаянно не понадобится:

– Логика – отстой.

Губы Рафаэля изогнулись, но на этот раз улыбка была довольно жесткой, напоминая, что мужчина, которого она только что целовала, был еще и Архангелом Нью-Йорка, тем, кто держал ее над смертельной пропастью и шептал на ухо о смерти.

– Ешь, – сказал он. – Я вернусь и присоединюсь к тебе.

И снова дежа вю накатилось на нее, когда он просто шагнул назад с крыши. На этот раз девушка осталась на месте, хотя ее желудок ухнул вниз.