Кровь Бога. Книга шестая

Перед Вестником Темной Эры возникают небольшие Врата, которые могут распахнуть только настоящие духовные существа. И выходит фигура, частично скрытая туманом. Это Кадуцей, что снова решил поговорить, если судить по отсутствию атаки. Могущественное духовное существо смотрит на старшего вампира и словно собирается с мыслями.

— Теперь что хочешь предложить? — тогда начинает Сареф.

— Ничего нового. Среди духовных существ это породило множество споров и конфликтов, но я хочу, чтобы ты выступил на нашей стороне. Мы спасем и тебя, и выживших из центрального мира. Я не думаю, что ты по-настоящему верен Легиону.

— Почему ты так думаешь?

— Интуиция, — загадочно отвечает духовное существо. — С каждым разом ты становишься сильнее. Я даже не рискну напасть на тебя в одиночку, чтобы не тратить ресурсы здесь. Мы вложили огромные силы в тебя, а сейчас вынуждены тратить еще больше, чтобы приготовиться к последнему путешествию. Как видишь, не всё у нас хорошо.

— Я это и так знаю. И я доведу дело до конца.

— И даже не попытаешься спасти тех, кого еще можно? — качает головой Кадуцей.

Сареф в ответ лишь пожимает плечами. В любом случае не собирается никак договариваться с существом, что стоит за прибытием в этот мир. Но Кадуцей не собирается уходить, словно у него еще есть доводы.

— Даже, если я тебе предложу силу?

— Можешь предлагать, что хочешь. Реальность это не изменит, — Сареф уже поглядывает по сторонам, чтобы решить, куда идти дальше. Собеседник все равно не нападет прямо сейчас, а юноша видит, что это не настоящее тело духовного существа.

— Если я сниму ограничения Системы, то с душами Древних вампиров ты станешь самым могущественным существом, что когда-либо было в этом мире.

— Я не стремлюсь к всемогуществу. Ты уже должен был это понять.

— Да, я знаю. Ты хочешь вернуться домой. И… это предложение возмутило моих товарищей, но я все же озвучу его. Если я сниму с тебя оковы, то сможешь ли ты забрать наш народ вместе с собой?

Сареф отвечает не сразу. Нельзя сказать, что предложение удивило. Напротив, это было одним из решений, к которому могли прибегнуть духовные существа, чтобы устранить конфликт. К несчастью для них, Сареф не может ответить согласием.

— Не думаю, что моему родному миру нужны пришельцы в вашем лице.

— Ты считаешь нас чужаками и паразитами, хотя именно мы появились раньше любых жителей центрального мира. Наш народ тоже имеет право на существование. Мы тоже создаем собственную культуру и храним воспоминания. У многих из нас нет привычных людям эмоций, но это не значит, что мы не можем испытать страх, счастье или боль.

— Я не преуменьшаю значимость духовных существ как отдельного народа, — спокойно отвечает Сареф. — Я говорю, что вам не место в моем родном мире. Ты можешь дать мне какие-то гарантии, но не твои сородичи, что ради выживания пойдут на геноцид. Напомню, что вы убили больше жителей центрального мира, чем вампиры, нежить и демоны вместе взятые. Мне напомнить, как вы недавно устроили повсеместное вторжение?

— Даже если мы это не сделали, это сделал бы ты.

— Возможно. Но это не является оправданием. И если однажды что-то снова пойдет не так, вы приметесь за уничтожение нового мира. Ты думаешь, я не знаю, что во время первой Темной Эры вы даже не попытались найти способ спасти всех? Вы изначально думали о том, как отсоединить Пути от центрального мира, и придумали самый эффективный метод — уничтожение.

— Не все считали это лучшим выходом.

— Да, было как минимум одно духовное существо, что хотело спасти всех. Но вы отвернулись от него и решили, что вам это неинтересно. Вы не предупредили жителей центрального мира, не попытались найти иной выход, не захотели сотрудничать. Вы просто решили принести в жертву всех остальных. Именно вы взрастили Могильную Мглу. И именно вы призвали в этот мир вампиров.

— Признаю, что какие-то наши решения могли быть неправильными, но почему ты так легко говоришь об этом, если сам принес в жертву всех, чтобы достичь своей эгоистичной цели? Ты тоже решил не посвящать в детали никого из близких тебе людей. Ты тоже решил уйти и следовать собственной дорогой, вымощенной кровью и костями жителей центрального мира. Ты ничем от нас не отличаешься. Ты убийца и подонок, — кажется, спокойный обычно Кадуцей тоже начинает распаляться.

— Всё так, — кивает Сареф, — именно поэтому мы не можем сесть на один поезд, двум подонкам там не место.

— Ладно, я понял твою позицию. Возможно, ты хочешь вернуться к себе один, и это твое право стремиться к подобному. Но мы будем сопротивляться. Кто-то из нас все равно достигнет своей цели.

— Я рад завершению нашего разговора, — прощается юноша.

Фигура в тумане пропадает, а Сареф наконец-то начинает идти к вершине башни. Духовные существа словно сорвались с поводка и продвижение становится невероятно сложным. В каждом коридоре и зале, на балконе и лестнице, где бы вампир ни показался, открываются Врата.