Кровь боярина Кучки

- Тогда здравствуй и ты! - блеснул глазками Яким, - Здравствуй на многие лета, мой будущий названый брат! Ты мне очень люб.

- От кого тебе ведомо о нашем будущем побратимстве? - удивился Род.

- Прикинулся спящим и подслушал речи Улиты с Овдотьицей, - признался Яким. - Люблю полазутничать![66] Тут мне и хворь не помеха.

- Лазутник дорог на час, а там - не знай нас! - наставительно заметил опять-таки удивлённый детской откровенностью Род, осматривая тем временем веред на ноге мальчика.

Чирей готов был вот-вот прорваться, да крепкая кожа не давала ему пути. Нога распухла и при малейшем движении причиняла боль, вот пострел и лежал недвижно, хотя для него не двигаться было ой как нелегко.

- Сейчас все сделаем попригожу, - пообещал Род, открывая склянку с зензеверовой мазью. - Овдотьица, дай чистый лоскут да найди чем перевязать.

Он почти приложил снадобье к больному месту, когда вводница неожиданно бросилась к нему и цепко ухватила за руку.

- Нет, не дам!

- Ты что, объюродела? - оторопел Род. - Ты что, белены объелась?

Женщина и не подумала отпускать руку юного травника.

- Убей, а до конца не верю тебе. Вдруг отравишь?

- Мамушка, не перечь! - взмолился Яким, - Мочи нет терпеть! Я верю ему.

- Нет, нет и нет! - твердила Овдотьица как помешанная, забыв о недавнем доверии к Роду, не отпуская его руки, вся трясясь. - Борись со мною, дерись! Мою жизнь возьми, а его не трожь!

Кошка, сидевшая в ногах мальчика, спрыгнула с одра.

- Сварог тебя вразуми! - растерянно пробормотал Род, опуская руки.

- Мамка, дай пить, - уныло попросил Яким.

Отпустив Рода, Овдотьица потянулась к поставцу за кружкой, расписанной синими птицами. Непризнанный лекарь отложил свою склянку и невольно последовал взглядом за движением женщины. Его насторожил сиреневатый цвет питья.

- Что это? - спросил он.

- Клюквенный морс, - ответила вводница.

- Дай-ка, - перенял он питье и понюхал.

Взял серебряную лжицу на поставце, зачерпнул несколько капель скорее сиреневого, нежели красного цвета и пригубил.

- Откуда это?

Овдотьица с новым гневом взглянула на вопрошавшего:

- Как откуда? Сама ставила, уходя к тебе. Отдай кружку.

- Не отдам, - сказал Род, - Это не клюквенный морс. Это зелье еллевора, ну попросту, чемерицы, морозника. Чуть-чуть примешь, исцелит от чёрной кручины, а употребишь как напиток - быстрая смерть. Вола вдоволь напои - падёт мёртвый.

- Ты лжёшь, язычник! - простонала Овдотьица.

Род, побелев, направился с кружкой к сундуку, куда переместилась кошка. Та сперва отскочила, потом принюхалась, подошла к кружке, стала пить.

- Жаль истинного кота, - грустно молвил Род.

- Мачеха редко бывает у меня и принимает его за кошку, - сквозь слезы усмехнулся больной. - А он - кот Баюн. Так и подкрадывался к мачехину питью, да я его грозным голосом отгонял.

Зелье еллевора напоминает запахом валериану, кошачий ладан, - объяснил Род.

Баюн резко оторвался от питья, обвёл пространство осоловелым взглядом, упал с сундука, задёргался на полу и застыл в оскале.

- Ой! - вскрикнул мальчик и заплакал.

- Кот умер за тебя, - сурово произнёс Род.

Овдотьица, с заломленными руками наблюдавшая эту неожиданную картину, осведомилась:

- Ежели Амелфа принесла взвар, где моё питье?

- Она открыла оконницу, - всхлипывал Яким, - и вылила твоё питье. Сказала, принесла свежего. А я из её рук отказался пить. А она торопилась в гости. Велела самому взять, когда пожелаю. А я не мог дотянуться, веред сильно болел.

Овдотьица обняла Рода и заплакала.

- Прости, если можешь.

Потом она вынесла мёртвого кота, а прощёный травник открыл косящатое окно и выплеснул содержимое кружки. Воздух с Чистых прудов освежил одрину.

- Где зелье? - возвратилась Овдотьица и, взглянув по направлению руки Рода, возмутилась: - Как теперь обличим Амелфу?

Юноша опустил голову:

- Мой погрех. Не подумал о мести. Радовался, что избежали беды.

Женщина посмотрела на него как на несмышлёныша.

- Беда при такой доброте повториться может. - И в знак полнейшего доверия направилась к двери, оставляя боярича наедине с лекарем. - Делай своё дело.

Пока Род прикладывал мазь к ноге мальчика, Овдотьица принесла взвар, напоила Якима, Роду же сообщила, что здешний священник отец Исидор ждёт в его одрине. По изволу боярина он пришёл подготовить будущего христианина к завтрашнему крещению. Род терялся, как поступить.

- Могу ли оставить на тебя больного? Сейчас он спокоен. От зензеверова снадобья боль усилится. Обещаешь ли не снимать повязки, как бы Яким не просил тебя? Сходи за мной лишь тогда, когда он вновь успокоится.

- Обещаю, - твёрдо сказала женщина.

- Теперь я не верю, - покачал головою юноша.

- Вот те крест!.. Хотя что язычнику крест?