Кровь брата твоего

Прелаты не дерзали слишком жаловаться, ведь каорсинцы были папскими агентами; не смели выражать свое неудовольствие и миряне, потому что каорсинцы снискали покровительство некоторых знатных особ, чьи деньги, по словам современника, они вместе с папскими ссужали под проценты. Некоторые из этих ростовщиков все же попали под суд по обвинению в «осквернении английского королевства позорным ростовщичеством» и были заключены в тюрьму. Евреи злорадствовали, ибо, как писал Матфей Парижский, «теперь не только они одни были на положении рабов». Но итальянцы вышли на свободу, уплатив значительные суммы, и беспрепятственно продолжали свои кредитные операции. Более экономика Англии не нуждалась в услугах евреев, и они лишились даже видимости защиты. Преследуемая церковью и государством, еврейская община Англии во второй половине 13 века была постепенно доведена до такой нищеты, что порой даже сердца христиан наполнялись состраданием к ее бедствиям. Матфей Парижский, веривший, как и большинство его современников, что по воле Бога эти люди должны вечно страдать, выражает некоторое сочувствие их судьбе. Из записей в его «Хронике» за 1252 – 1256 годы видно, что король не давал евреям спокойно жить в Англии, однако и не позволял им покинуть страну; его политика была похожа на политику Гитлера в 1935 году:

«Король отобрал у евреев всю собственность, которой владели эти порочные люди; он не только, как это бывало раньше, содрал с них шкуру – он вытянул из них кишки. Этот ненасытный охотник за золотом обобрал как христиан, так и евреев, отняв у них деньги, пищу, драгоценности, причем с такой алчностью, что казалось, что новый Красе восстал из мертвых».

Евреи были теперь столь бедны, что король принялся за грабеж христианских жителей Лондона, угрожая им, «как низшим из рабов; и впрямь казалось, что на них смотрят почти так же, как и на народ рабов – евреев».

1254 год: «Король обратил свою ярость против порочного еврейского сброда с такой силой, что они прокляли свою жизнь». Наконец, евреи попросили разрешения покинуть Англию в ответ на требование короля под угрозой заточения и смерти выплатить ему крупную денежную сумму. «Как может король, – сказали они, – любить или щадить нас, если он губит свой собственный народ? У него есть папские агенты, накапливающие горы денег. Пусть король положится на них… ибо это они погубили и разорили нас». Просьба их была отклонена под тем предлогом, что евреям некуда идти. «Куда вы, порочные, можете убежать? Французский король ненавидит и преследует вас, он изгнал вас навсегда. В конце концов, – заключает Матфей, – жалкие остатки их жалкой собственности, которые позволяли им хоть как-то жить, были отняты у них силой».

Королевская политика экономического уничтожения евреев получила поддержку со стороны местных церковников, но окончательный удар был нанесен в следующем, 1255 году: «Когда подошел Великий пост, король с превеликой настойчивостью потребовал от вконец обнищавших евреев немедленно уплатить 8 тысяч марок, угрожая в противном случае повесить их». Евреи опять просили разрешения покинуть страну: «У нас не осталось никакой надежды свободно дышать здесь; папские ростовщики вытеснили нас; поэтому позвольте нам уйти и искать себе какого-нибудь другого пристанища». У них не было надежды вернуться в собственную страну. В 13 веке и на протяжении многих последующих веков Палестина была закрыта для евреев еще надежнее, чем в годы гитлеровского террора и британского мандата. Время от времени некоторым евреям удавалось вернуться туда, но они всегда рассматривались как «нелегальные иммигранты».

В Англии евреи были целиком во власти короля, они не имели права покидать страну без королевского разрешения. Теперь, когда из них выжали почти все соки, король передал их своему брату, графу Ричарду, чтобы тот «мог выпотрошить тех, с кого король уже содрал шкуру». Граф не мог извлечь из них никакой пользы. Он пощадил их, как пишет Матфей Парижский, «приняв во внимание уменьшение их влияния и их позорную бедность». Позже, в 1290 году, когда Эдуард I изгнал их из Англии, они жили уже в полной нищете.