Кровь деспота

Лучше бы я вновь попал на охваченные войной земли Парлании. Там хотя бы было где развернуться. Скалистый Край — это территория буковых долин, перевалов, изрезанных плато и укромных ущелий, которые для живущих здесь людей так же привычны, как песчаные моря для племен Куру-Дарз. Я полагал, что мы можем при случае спрятаться здесь, но одна навязчивая мысль никак не давала покоя: неприятели, возможно, знают все места, где самонадеянные беглецы рассчитывают найти убежище.

И все же некий шанс вырваться невредимыми из владений Дамиана был. Мы не собирались возвращаться той же дорогой, что и пришли сюда. Даже если она не находится под наблюдением, загонять себя в такую ловушку — чистой воды самоубийство. Нет, мы двинемся на запад, а уж стоит нам достигнуть рабовладельческой столицы мира — Салума — и ни одна разбойничья зараза нас не поймает. Затеряться там проще простого. Тем не менее вспомнить недавний переход по тайной тропе просто необходимо: предстоящий путь обещал быть в десять раз мучительнее. Но свобода того стоила.

Милые улыбки служанок, подливающих пиво; щербатый оскал захмелевших воинов; внезапные вопли прямо в ухо от какого-нибудь пропойцы, считающего, что у него есть певческий талант, — именно так начался пир в честь великой миссии, которую возложил на свои плечи князь Дамиан. Возложил точно так же, как и громкий титул князя.

Народу, как я и ожидал, заметно прибавилось. Столы и лавки поставили плотнее, появились новые лица, разделившие с нами почетные места, да и музыканты стали играть громче, пожертвовав качеством исполнения. Люди ели, пили, смеялись и матерились, а первая поножовщина произошла спустя полчаса после того, как в зал внесли трех запеченных кабанчиков. Энрико, услышав столь привычный в этом месте визг, залпом осушил здоровенную кружку с пивом.

Князь, поднимающий над головой серебряную чашу, вещал что-то о грядущих победах, о своем важном предназначении и невероятных возможностях для всех, кто будет биться с ним бок о бок. Ни одного врага поименно он, разумеется, не назвал. Но это и не суть важно: самое главное, что алкоголь он глушил беспощадно и в этом деле мог дать фору любому завсегдатаю таверн. Удивительно, что его пассия прикладывалась к кубку не реже, но никаких признаков охмеления я у нее заметить не смог. Разве что губы девицы то растягивались в хитрой улыбке, то сжимались, как от серьезной обиды. В последнем случае она начинала рыскать глазами по залу, будто выискивая интриганов и заговорщиков. В тот момент я сразу делал вид, что безмятежно наслаждаюсь обилием яств и общением со старыми друзьями.

Пляски, песнопения и нескончаемый гомон не утихали до позднего вечера. К этому времени уже обессилели музыканты, а многие гости нашли отличное место для сна под столами. Некоторые из них просыпались, потревоженные случайными ударами сапог, и начинали сражение с псами за объедки. Рычали не хуже зверей.

Хозяин пиршества еще не раз выступал перед окосевшими подданными, причем настроение его улучшалось с каждой минутой: он часто смеялся, вспоминая свои удивительные подвиги, и расхваливал каждого воина, с которым когда-либо разделял добычу. В конце концов Дамиан с нескрываемой страстью оглядел свою возлюбленную Изольду, жадно впился в ее губы поцелуем и, подняв на руки, понес в опочивальню. Воины, пока еще удерживающие свои головы в вертикальном положении, одобрительно зашумели, а наиболее ловкие из них похватали служанок и тоже разошлись по укромным местам. Час исполнения нашей задумки стремительно приближался.

Моя голова покоилась на скрещенных руках. Я делал вид, что уснул за столом, и сколько-то минут действительно дремал, но не забывал время от времени оглядываться вокруг, протирать глаза и вновь принимать позу бывалого выпивохи. Энрико, будь он неладен, действительно уснул. Я толкнул его локтем.

— Что, уже? — щурясь, спросил он.

Хотелось ответить ему, что опустели бочки и потускнел свет, что Алабель отправилась на разведку и вот-вот появится здесь, но это лишнее. Я едва заметно кивнул.

Энрико похрустел шеей, встал и направился ко входным дверям. Он выйдет на свежий воздух, помочится в кусты и одновременно с этим узнает, есть ли охрана перед зданием. Если точнее — узнает, есть ли кто-то, кто еще в состоянии помешать нашим планам.

Алабель в это время искала комнату, где хранилось трофейное оружие. Ее меч, отнятый у Тенара, отнесли во внутренние помещения княжьего логова, и она просто обязана была найти его. Без трудностей, однако, не обошлось. Первое препятствие: тучный шатающийся воин, внезапно перегородивший Алабели дорогу. Он почесывал свою промежность и поглядывал на девушку, облизывая в предвкушении губы.

— Иди-ка сюда, золотце! — Наверняка он считал, что после этой фразы в прелюдии уже не было смысла.