Кровь дракона

Тем самым он определился с направлением. Тропа уходила на запад и на восток. На восток — в гору, к вершине холма, на запад — вниз, в долину.

Думери окончательно проснулся. Вспомнил маленькую деревню у реки, отчаянную погоню за Кеншером сыном Киннера по улице, через лес, долину, по склону холма, пока он наконец не свалился без сил.

Кеншера, естественно, и след простыл.

В отчаянии Думери разрыдался.

Немного успокоившись, он встал, насколько возможно, привел в порядок одежду, задумался. Что же делать дальше?

Возвращаться в долину, к деревне и реке. Там, в сотне лиг, а может, и больше, вниз по течению пересекал ее мост Азрада, от которого дорога вела в Этшар и домой.

Идти к вершине холма... Ради чего?

Возможно, дом Кеншера в сотне шагов, на противоположном склоне. Почему нет? В конце концов это сардиронский лес. Не в нем ли водятся драконы?

От этой мысли Думери стало как-то не по себе. Очень уж не хотелось ему вот так сразу сталкиваться нос к носу с драконом.

Нет, подумал он, такое просто невозможно. Слишком он близко от реки, деревни, цивилизации.

Так что тем более ему надо идти вперед. Большая часть пути наверняка позади. Осталось чуть-чуть, так что нелепо, преодолев столько преград, поворачивать назад. Братья его просто засмеют.

По крайней мере он поднимется на холм и посмотрит, что ждет его впереди.

Думери вытер мокрые от слез щеки, огляделся, не увидел ничего подозрительного и двинулся к вершине холма.

Там его ждал неприятный сюрприз. Тропа уходила вниз, чтобы затем, взбираясь на другой холм, разделиться на две.

Куда пошел Кеншер? Направо или налево? Как угадать? Ошибка могла стоить дорого.

Тут в голову пришла еще одна, более тревожная мысль. С чего он взял, что Кеншер и дальше шел по тропе? Он же охотник на драконов, то есть прекрасно ориентируется в лесу и привык жить среди дикой природы. Тропа ему просто не нужна. Он мог сойти с нее в любой момент.

Так что ему, Думери, скорее всего никогда не удастся найти Кеншера.

Но если в этих краях есть один охотник на драконов, то наверняка найдутся и другие. В следующей деревне он спросит о них, если не в деревне, то в доме. Кто-то же здесь живет, иначе не было бы ни тропы, ни развилок.

Ему совсем не обязательно идти в ученики именно к Кеншеру. Сойдет любой охотник на драконов.

Да и Кеншера он еще сможет найти. Если он шел по тропе, наверное, есть способ определить, куда он свернул — направо или налево. Ему показалось, что земля у развилки мягкая, наверное, остались следы. Едва ли их затоптали. Тропой, похоже, пользовались нечасто.

Думери поспешил к развилке. Действительно, земля влажная. А вот и четкие, свежие следы, уходящие влево, к востоку. На правой тропе, ведущей на юг, следы старые, размытые дождем.

Думери зашагал налево.

Миновал один холм.

Второй. Третий.

Наконец наткнулся на дом.

По городским стандартам необычный дом — сложенный из почерневших бревен, без штукатурки, каменного фундамента. Стоял он чуть в стороне от дороги. Позади виднелись какие-то сараи и гигантская поленница. И никаких признаков жизни.

Но все-таки дом.

Думери поспешил к двери, постучал.

Ответа не последовало, и он постучал вновь.

— Setsh tukul? — спросил из-за двери женский голос.

— Привет! — отозвался Думери. — Есть кто-нибудь дома?

Дверь открылась. Из нее выглянула женщина, не старуха, но уже не первой молодости. Со светло-каштановыми, без признаков седины волосами, гладкой кожей, но с морщинками в уголках глаз. В домотканых юбке и тунике, с тяжелой железной кочергой в руке.

— Kha bakul t'dnai shin? — пожелала знать женщина.

— Вы не говорите на этшарском? — спросил Думери.

Ее глаза сузились.

— Ethsharit? Ie den norakh Ethsharit. Ha d'noresh Sadironas?

Думери ничего не понял, кроме одного: на этшарском женщина не говорит.

Но может, знает хоть несколько слов?

— Охотники на драконов. Я ищу охотников на драконов.

Женщина сердито зыркнула на него.

— Ie den norakh Ethsharit. D'gash! D'gash! — Жестом она показала, что более ему тут делать нечего.

— Охотники на драконов! — повторил Думери. — Пожалуйста!

— D'gash! — Женщина указала на дорогу.

В отчаянии Думери предпринял последнюю попытку:

— Кеншер сын Киннера?

Тут женщина пристально всмотрелась в Думери.

— Kensher? — переспросила она. — Kensher fin Kinnerl?

Думери кивнул, надеясь, что произнес имя нужного ему человека, а не какую-то непристойную фразу на сардиронском.

Женщина покачала головой.

— Da knor. Pakhoru. — И махнула рукой в том направлении, в котором и шел Думери.

Что означали ее слова, он, естественно, не понял, но вот жест трактовался однозначно.

— Он живет там? Премного вам благодарен, госпожа. Еще раз большое спасибо. — Он поклонился и попятился к тропе.

Женщина постояла, пока он зашагал на восток, а затем с силой захлопнула дверь.

Думери шел и шел, гадая, сколь далеко мог уйти Кеншер.

Раз женщина знала его имя, значит, его дом находился не за семью морями.