Кровь дракона

– Он есть. – Тон человека оставался равнодушным. – Война закончится с вымиранием всех драконов на планете. И никак иначе. Даже если сказанное тобою правда, Святой Георгий не сдастся. Орден не оставит свою миссию по устранению угрозы, которую представляет ваш вид. И если что, это происшествие только доказало, насколько вы, драконы, в действительности коварны. Вероятно, такой итог и замышлял «Коготь» – нанести сокрушительный удар по Ордену, свергнув Патриарха.

– Вы что, и правда, настолько тупы? – спросил я, и все три человека резко взглянули на меня. – Орден настолько слеп и закоченел, что даже не рассматривает других вариантов? Раскрой свои хреновы глаза, орденец. Перед тобой два дракона, которые ненавидят «Коготь» так же сильно, как и вы. И если ты веришь, что это был некий план организации по свержению вашего лидера, то не принимаешь во внимание все детали. С чего бы «Когтю» желать Патриарху смерти, когда они дергали за все ниточки и держали Орден как раз там, где хотели? Мы, – я жестом обвел себя, Эмбер и неподвижного солдата, – должны были разоблачить их союз, или «Коготь» продолжил бы использовать вас, чтобы стереть нас с лица земли. Возможно, тебе стоит получше подумать над тем, что это значит.

Я заметил, что Сент-Энтони все еще наблюдал за Эмбер, которая стояла на коленях перед солдатом, крепко сжимая его руку в своей. В его глазах была видна внутренняя борьба, крошечная морщинка пересекала лоб. Когда другой мужчина снова заговорил, его голос зазвучал как всегда сурово и холодно.

– Забирайте Себастьяна и покиньте это место, – сказал он, шагнув назад. – Орден не станет преследовать вас, по крайней мере, не сегодня. Но час расплаты настанет, дракон. И когда он придет, советую держаться подальше, или будешь истреблен с остальным своим видом. Мартин, Сент-Энтони, – позвал он и пошел к телу Патриарха, лежащему в кровавой соли в нескольких метрах от них. Человек, названный Мартином, последовал немедленно, но Тристан на мгновение задержался, все еще глядя на Эмбер, прежде чем так же развернулся и, вытянувшись, зашагал прочь. Ни один из них не обернулся.

Я опустился на колени, положив руку Эмбер на плечо и наклонившись ближе.

– Уэс уже в пути, – сказал я ей. – Скоро мы уберемся отсюда.

Она кивнула, не поднимая глаз.

– Думаешь… думаешь, он выживет? – прошептала она.

Мне не хотелось огорчать ее, но я не хотел и лгать. Давать ей ложную надежду.

– Не знаю, Искорка, – пробормотал я. – Он потерял много крови. Не знаю, задела ли та пуля жизненно важные органы, но… в настоящий момент он не в лучшем состоянии. Думаю, тебе стоит приготовиться к худшему. – Она закрыла глаза, слеза скользнула по ее щеке, когда она склонила голову. Мой дракон шевельнулся, и горький ком поднялся к горлу. Я вспомнил ее слова, когда солдат лежал, умирая, у нее на руках, она шептала признание, пока сознание человека угасало. И я знал, что она никогда не скажет таких слов мне.

Если только он не умер.

Меня заворотило от самого себя и от темных, мерзких мыслей моего внутреннего дракона, я поднялся и осмотрел пустынный горизонт.

Итак. Патриарх мертв. Мы осуществили то, что и намеревались сделать – не именно убить человека, а разоблачить его перед остальным Орденом и разрушить союз между ним и «Когтем». Организация больше не сможет управлять Орденом, потому что их выигрышная марионетка ушла со сцены. Это повергнет Святого Георгия в хаос, и те захотят отомстить за смерть своего лидера, но хотя бы на некоторое время окажутся в растерянности. И пока будут выяснять, что делать, я смогу переместить свою структуру даже глубже в подполье, так что мы окажемся в безопасности от неизбежного возмездия.

Но помимо этого, еще нужно было разобраться с «Когтем».

По коже пробежал холодок, пока я наблюдал, как солнце медленно крадется над равниной, окрашивая край неба в красный. Что-то надвигается. Я это чувствовал. Убийство Патриарха не пройдет бесследно. Возможно, подобное и являлось их планом все это время. Я ощущал себя пешкой в шахматной партии – той, которая только что убрала слона, а затем посмотрела вверх, а там оказалась королева, улыбающаяся мне через доску.

Я встряхнулся, нахмурившись. Я становлюсь параноиком. Даже если организация и ожидала подобного, наши планы не изменились. Несмотря ни на что, нам пришлось бы разоблачить Патриарха, и все равно это привело бы к тому, что лидер ордена оказался мертв, а солдат, разоблачивший его, висел между жизнью и смертью на окровавленной соли.