Кровь еретика (СИ)

Ключ в замке несколько раз провернулся и в открывшуюся дверь пролился поток факельного света, тут же заплясавшего на стенах причудливыми тенями. Зашаркали по каменному полу ноги, что-то звякнуло. «Теперь все вон отсюда», — Корнэк узнал голос Заступника, говорившего на родном языке. Вновь затопали ноги, хлопнула железная дверь. Но на ключ её уже не запирали. Когда глаза привыкли к свету, узник увидел неожиданную картину: на маленькой табуретке у стены сидел Заступник, а подле него сиял красными углями священный очаг. Камеру наполнил запах ароматических добавок. Удивлению пленника не было предела. Заступник был одет не в торжественные одежды, расшитые золотом, серебром, жемчугом и драгоценными камнями, подобающие его высокой степени, а в простую одежду послушника. Весь вид и даже взгляд его выражали терпение и смирение.

— Что случилось? — спросил Корнэк. — Неужели вы решили отречься от всего мирского и уйти в асит на покаяние?

— Скажи мне, маг, — проигнорировал обидный выпад собеседника Заступник, — тебя коснулся Великий Предвечный?

— Это так. Тебе обидно или странно, что Он выбрал меня, а не тебя?

— Великий Предвечный родился от земной женщины, воплотившись в теле обычного человека, — Заступник вновь проигнорировал слова Корнэка. Поднявшись с табурета, он стал расхаживать взад-вперёд вдоль решётки. — И когда это случилось, то некоторое время в том теле уживались два начала, человеческое и божественное. Но создание не может породить Создателя и в конце концов победила лишь одна природа. Родившийся младенец стал истинным богом. А какое начало победило в тебе, маг?

— Богом я не стал, если ты об этом. Я стал Лучом Звезды в одном из множества Его миров.

— Знаешь, что тебя ждёт за твою ересь? Смертная казнь!

— Я бы очень удивился, будь всё иначе, — пожал плечами узник.

— Тебя сожгут на костре. Но у тебя есть дар. Не отрицай этого, я знаю. Я опросил множество свидетелей, читал донесения. Не знаю как, но ты смог овладеть силами лекаря и пахаря, сопровождавшими Великого Предвечного в его земной жизни. Скажи, тебе дарованы силы воина и губителя?

— Нет.

— Ага! То есть ты не отрицаешь, что дар у тебя всё же есть.

— Есть. И он умрёт вместе со мной.

— Но ты ведь этого не хочешь! Я вижу, что тебе больно от осознания того, что твой дар погибнет. Не дай ему погибнуть, передай его мне. Рукоположи меня прямо сейчас! Проведи надо мной это таинство!

— Вот как? Заступник просит мага рукоположить его? Да ты сам страшный еретик! Несколько лет назад Праведный Трибунал Севера судил меня за то, что я слишком буквально толковал священные книги. По их мнению, я так отрицал таинства. Интересно, они знают, что этим грехом поражена самая верхушка Иерархии?

— Передай мне свой дар и я сделаю для тебя всё, что пожелаешь. Я добьюсь отмены смертной казни, мы тебя тайно вывезем отсюда и поселим в каком-нибудь поместье. Ты не будешь ни в чём нуждаться. Передай мне свой дар. Он же сгинет вместе с тобой!

— Если он сгинет, это будет печально. Но если он будет осквернён таким порочным человеком как ты, это будет непоправимая беда. Послушай себя. Ведь твоими устами говорят демоны, Заступник! Ты думаешь только о материальном.

— Передай мне свой дар! — повторял Заступник вновь и вновь.

— Нет. Не проси, этого не случится.

— Точно нет?

— Точно.

— Я даю тебе последний шанс. Не отказывайся сразу, подумай хорошенько.

Заступник кликнул стражу. Пришедшие солдаты утащили священный очаг. Через некоторое время в камеру ввели женщину с двумя детьми. Корнэка обуял ужас. Он вжался в каменную стену и моргал глазами, пытаясь отогнать ужасную галлюцинацию. Но галлюцинация не уходила, потому что была явью. Ехидно ухмыляясь, Заступник потирал ручки. Перед решёткой стояла жена Корнэка Кэйна и их дети, Тивард и Юффи. Он узнал их, хоть с момента расставания и прошло уже несколько лет. Они обнимали друг друга через прутья решётки, Корнэк трепал волосы дочери и сына, дети тянули к нему ручки и плакали от радости. Пленник и его жена тоже рыдали. «Мы выдержим всё ради тебя, не бойся за нас! Бог не даст нас в обиду», — шептала Кэйна сквозь слёзы. Заступник дал знак и двое стражей утащили женщину и детей прочь. В коридорах ещё какое-то время слышался их плач.

— Господин Еввентий не велел пытать тебя. Но он ничего не говорил о твоей бывшей жене и детях. Ты вроде как отказался совершить надо мной таинство передачи своего дара. Но я даю тебе последний шанс. У тебя ровно сутки. Взвесь всё, не торопись. Потом я приду к тебе и ты поведаешь, что тебе дороже, твоё искусство или страдания твоих родных. Смотри не ошибись. Здесь в тюрьме есть такие мастера, о… Которые способны вести пытку и день, и два.