Кровь героев (СИ)

У Исина вытянулось лицо. Ничего себе… А на Избора число отчего-то никак не подействовало.

— Пятьдесят богатырей… — задумчиво сказал он. — Это, пожалуй, бочка…

Избор расставил руки, показывая размер бочонка, в каких иногда заморские купцы привозили фряжское, но волхв головой покачал и махнул рукой на уровне груди.

Избор недоверчиво посмотрел — не ошибся ли волхв — но тот только кивнул. Выходила бочка из-под пива или стоялого меда.

— Хорошая, добрая бочка, — поправил Исин, глядя как Гаврила молча шевелит губами. Тоже, наверное, прикидывал. — И где мы это все брать будем?

— Вот и думайте…

Волхв со вздохом поднялся.

— Вы думайте, и мы думать будем….

Белоян с товарищами ушли со двора первыми. Следом за ними и богатыри разбрелись по кабакам. Думать.

Посмотрев, как расходятся остатки киевской дружины, Гаврила почесал затылок.

— Нда-а-а-а-а… Эка они… С меня одного, пожалуй, такой бочки не натечет?

Избор отрицательно качнул головой.

— Нет. Если б это князя спасло, то не сомневайся. Белоян бы уже…

Воевода неопределенно провел рукой около горла, жестом ничего хорошего Гавриле не сулящим.

— Да и по чести, как тебя с Ильёй-то сравнить? Рать чужую не разогнал, колдуна в одиночку не погубил. Дракона только если… Так и того мы, считай, втроем валили. Так что радуйся.

Пришло время и Гавриле молча покивать.

В плане неведомых врагов виделось какое-то изящество, какое-то византийское коварство… Те кто мог дать нужную кровь остались в тереме, да и окажись они во дворе, то нацедить столько крови — значит убить всех их и оставить Русь без защиты… Может быть Белоян и пошел бы на это, но что дальше? Поднимется Степь и что тогда? Бескняженье или усобицы? С такой помощью и враги не нужны.

— Может быть, тогда все-таки первая любовь? — спросил Гаврила. Избор плечами пожал.

— С богатырями, по крайней мере, все ясно. Пятьдесят душ, бочка крови и все… А с женщинами ничего не понятно — ты её любишь, а она тебя? Первая ты у неё любовь или вообще никакая, а просто тятенька обниматься велел и ни в чем другом не отказывать…

Гаврила вздохнул.

— То-то и оно. А пятьдесят — всегда пятьдесят. Не перепутаешь. Тут только дурак ошибется.

Масленников почесал голову. И правда — иначе не получалось.

— Считать-то не ошибемся. Только где их набрать столько?

Они смотрели друг на друга, и никто не мог ничего сказать. Ничего путного, то есть. Глупости-то так и просились на язык, только умудренные, опытные воины держали их при себе. Безо всякой задней мысли Гаврила мельком глянул на Исина и оторопел. Сотник смотрел то на одного, то на другого так, что понятно стало, что ему-то как раз так хочется продолжить разговор, что зубы чешутся.

— Пива, — негромко сказал Гаврила.

В одно мгновение хазарин нашел и выставил на стол кружки, притащил из сеней два кувшина пива. Не торопясь хозяин отхлебнул, а потом, войдя во вкус, присосался надолго. Исин смотрел на него так, словно не мог дождаться, когда тот закончит с кружкой. Удовлетворенно крякнув, богатырь, наконец, оторвался от её и, видя нетерпение в глазах хазарина, спросил.

— Ну?

— Кровь Святогора! — выпалил Исин. Слова выскочили из него так быстро, что он языком потрогал зубы — все ли на месте.

Избор и Гаврила переглянулись. Исин и сам сообразил, что никто его не понял. Он успокаивающе вытянул вперед руки и закивал, обещая все им тут же разъяснить.

— Это ведь как Белояна понимать! Помните, как он всех обидел — «Вас, таких, может и тьмы не хватит…»

— Обидел, — согласился Избор.

— Хоть и правду сказал, — отозвался Масленников.

— Вот-вот, — подхватил хазарин. — Настоящих богатырей пятьдесят нужно. Тех, кто послабее, может и тысячи хватит..

Он замолчал, выжидающе переводя взгляд с одного товарища на другого.

— И что? — спросил Избор. — Что?

— Может быть, в таком разе Святогоровой крови и капли достаточно?

Исин умолк многозначительно.

— Ха! — выдохнул Гаврила, воодушевившись. Кулак его впечатался в столешницу, а мысль, по проторенному хазарином пути, устремилась еще выше.

— Кровь Бога!

Избор даже пивом поперхнулся.

— Ну ты сказал… Понесло ж тебя.

Гаврила молча улыбался. По всему видно, что и ему есть, что сказать по этому поводу.

— Если ты такой умный, то, может, подскажешь, где нам такую кровь взять? Сколько у тебя богов знакомых?

Избор глянул на киевлянина, предлагая вместе посмеяться, но Гаврила смотрел на хазарина неожиданно серьезно. Приободренный Исин неопределенно отозвался.

— Богов много… Племен много и богов много. Наверняка ведь где-то и реликвии божественные есть.

— Ага… Портянки, например. Ходил бог, ходил, а портянки заматывать не умел и натер пятки до кровавых волдырей.

— Может и портянки… — согласился сотник. — Может и натер…

Избор вскинул голову, тоже что-то вспомнив.

— Христиане, я слышал, вообще время от времени пьют кровь своего Бога!

Хазарин посмотрел на Избора и прищурился, вспоминая. Что-то такое он уже слышал. Вполне могло такое быть. От христиан и не такого можно было ждать!

Гаврила постучал костяшками пальцев по столу, отвлекая их друг от друга.

— Навет.

— Да я сам слышал! — стукнул себя рукой в грудь воевода, готовый отстаивать правду.