Кровь героя

– Слушайте внимательно, ребята! – придя к подобному умозаключению обратился Павлов к Ирине и еще к трем присутствующим в зале ученикам: – Я созвонюсь с семьей Умаровых, мы встретимся, побеседуем как цивилизованные люди, и вскоре, обещаю, вы сможете обнять своего ненаглядного Сашу. Надеюсь, полученный урок пойдет ему на пользу!!!

Пройдя в отдельную тренерскую комнату с телефоном, Евгений Андреевич пролистал записную книжку, нашел мобильный номер Руслана, уселся за стол и набрал на стареньком, дисковом аппарате семизначную комбинацию цифр. В мембране послышались длинные гудки: один, два, три... пять... десять... четырнадцать...

– Наверное, чем-то занят, – вешая трубку на рычаг, пробормотал Павлов. – Не беда. Перезвоню попозже. Время терпит. Чай не пожар!..

* * *

Руслан Умаров действительно был очень занят, а именно: бешено хлестал свитой из изолированной проволоки плетью обнаженное, подвешенное на дыбе тело Александра Барятинского. Сие отвратное действо происходило в подвале загородной резиденции Умаровых, в упоминавшемся ранее специальном помещении для пыток. Помимо Руслана там находился его отец Беслан Магометович и оба дяди. Казбек с Вахидом. Сотовый телефон лежал в барсетке, на деревянной лавке у стены, однако на мелодичные трели мобильника никто не обращал внимания, поскольку шум в камере стоял неимоверный. Вы думаете, кричал истязаемый юноша? Ничего подобного! Он лишь глухо стонал, до крови закусив губу. Дико орали сами чечены, разъяренные и обескураженные невероятным упорством пленника! Еще бы – десять минут жесточайшего избиения (плюс страшная боль в вывернутых плечевых суставах), и ни единой просьбы о пощаде! Не говоря уже о предвкушаемых палачами истошных воплях.

– Сволочь!!! Шайтаново отродье!!! Дерьмо больной собаки!!! Почему не кричишь, а?! Язык проглотил?! – наперебой горланили нохчи.

Плеть со свистом врезалась в кожу Александра, оставляя на ней глубокие кровоточащие рубцы, но парень продолжал стоически терпеть боль. «Скоро предвари, прежде даже не поработимся врагом хулящим Тя и претящим нам, Христе Боже наш: погуби Крестом Твоим борющие нас, да уразумеют, како может православных вера, молитвами Богородицы, Едине Человеколюбче!»[15] – мысленно молился он Богу.

– Стоп! – внезапно опомнившись, по-чеченски сказал сыну Беслан Магометович. – Пока достаточно. Иначе до смерти забьешь, и мы не получим желаемого результата! Попробуем другую тактику!!!

Руслан нехотя отошел в сторону. Порывшись в ящике с пыточным инвентарем, Умаров-старший достал оттуда здоровенные овечьи ножницы и вразвалочку приблизился к Барятинскому.

– Смотри сюда! – Беслан Магометович многозначительно пощелкал ножницами в воздухе. – Сейчас я тебя либо кастрирую без наркоза, либо... ты сделаешь то, что тебе предложили изначально!

Умаров-младший (после второго за два дня жестокого удара в пах имевший определенные основания считать себя евнухом), заслышав о возможной кастрации «проклятого студентишки», нехорошо оживился: нетерпеливо засучил ногами, загорелся воспаленными глазами, плотоядно зачмокал губами...

– Кастрирую!– с нажимом повторил господин Умаров, кольнув Барятинского в низ живота. Александр слегка вздрогнул, но промолчал, отрешенно глядя куда-то вдаль.

– Да пойми же, дурак! – взорвался чеченец. – Как ты жить будешь дальше без яиц?! Как женщин иметь будешь?! Детей делать э-э-э?!

– Жить? – на окровавленных губах студента мелькнула страдальческая усмешка. – Детей делать?.. А я уже мертвец! И прекрасно знаю об этом. Терять мне нечего. Выходит, дурак-то ты!

– У-У-У-А-А!!! – взревел оскорбленный Беслан Магометович, с размаху саданув юноше кулаком в челюсть. Саша потерял сознание.

– Снимите! – с грехом пополам подавив вспышку гнева, велел братьям Умаров-старший. – Пускай охранники отнесут русского в камеру. Швырните ему туда какую-нибудь одежонку. Еще от холода околеет. Крепкий, трам-тарарам, орешек оказался! Придется нам основательно покумекать, как его сломать!

– А почему ты на самом деле не отрезал щенку яйца? – с горькой обидой в голосе спросил отца Руслан. – Классно ведь было бы, а?

– И-ди-от! – презрительно посмотрел на отпрыска Беслан Магометович. – Этот неверный вовсе не щенок, а настоящий, сильный духом мужчина. Не чета некоторым! После кастрации ему действительно терять будет нечего, а так... так есть шанс чего-нибудь изобрести.

В следующий момент по новой зажурчал мобильник в Руслановой барсетке. На сей раз нохчи звонок услышали. Трубку взял Вахид.

– Але-е?.. А кто спрашивает?.. Минутку, сейчас поищу!.. Тебя, твой тренер по кикбоксингу, – прикрыв ладонью передающую мембрану, тихо сказал он племяннику.

– Тренер? – заинтересовался Умаров-старший. – Тот самый противник войны в Чечне?

Руслан утвердительно кивнул.

– Спроси, чего хочет!

– Интересуется судьбой студента, – выслушав Евгения Андреевича, шепнул отцу Умаров-младший. – Хочет вызволить гаденыша путем мирных переговоров.