Кровь и честь

— Думаю, что вы не совсем понимаете ситуацию, Родрик. Стража, проводите графа в его покои и уложите его спать.

Солдаты подхватили Родрика под руки и поволокли его по коридору. Когда бормотавшего ругательства графа увели, Джордан и Гэвэйн обменялись улыбками. Что-то ткнуло актера под коленку, он обернулся и увидел собаку, которая, очевидно, долго выбирала подходящий момент для возвращения.

— Какой красавец! — воскликнул Джорди. — Он твой, Виктор?

Мальчик опустился на колени и потрепал собаку за ушами. Пес завилял хвостом и лизнул маленького призрака в лицо.

Гэвэйн покосился на Джордана:

— Откуда вы его взяли?

— Получил вместе с квартирой, — ответил Джордан.

Джорди перестал гладить собаку и с мольбой посмотрел на Джордана:

— Пожалуйста, надо идти, или будет поздно, и Кэйт погибнет! Пожалуйста!

— Показывай дорогу, парень, — сказал Гэвэйн, и Коротышка Джорди помчался по коридору, собака немедленно последовала за ним, держась рядом с мальчиком. Позади шли Гэвэйн и Джордан. Западное крыло оказалось намного ближе, чем думал актер, прошло несколько минут, и он услышал сумасшедшее клокотание звуков, предупреждавшее об угнездившемся совсем рядом безумии. Когда Джордан и Гэвэйн достигли заграждения, Коротышка Джорди и бладхаунд уже ждали их там. На полу возле баррикады виднелась кровь, в том числе и еще свежая. Капитан стражников, вышедший из ближайшей двери, в недоумении уставился на Джордана, прежде чем отдать честь. Он выглядел измученным, его форму покрывала кровь, хотя, по всей видимости, чужая.

— Капитан Дойл к вашим услугам, ваше высочество. Вам нельзя находиться здесь. Слишком опасно.

— Нам известно о том, что случилось, — ответил Джордан, — я слышал, что там Хранительница.

— Так точно, — не сразу ответил капитан, — она ушла туда несколько минут назад.

Джордан внимательно посмотрел на Коротышку Джорди. Прошло уже не меньше получаса с тех пор, как мальчик сказал ему, что Таггерт в опасности… Вероятно, время течет по-другому для призраков. Актер перевел взгляд на Дойла и постарался изобразить на лице ободряющую улыбку.

— Мы здесь, чтобы помочь. Капитан, сколько у тебя стражников?

— Четверо, двое легко ранены. Мне обещали подкрепление, но только Богу известно, когда они доберутся сюда.

Джордан помрачнел и взглянул на мессира Гэвэйна:

— Ждать мы не можем. Если верить Джорди, мы нужны Таггерт сейчас.

— Вы не должны даже и думать о том, чтобы входить туда, ваше высочество, — запротестовал Дойл, — вы все равно ничего не сможете сделать. Даже ваш брат Доминик не справился бы с таким наплывом сил нереального мира.

— Хранительница в опасности, и мы нужны ей!

— Ваши слова делают вам честь, ваше высочество, но мы уже потеряли ведуна и дюжину крепких парней. Идти туда — означает идти на смерть.

Джордан посмотрел на Гэвэйна:

— Это разумно, а?

— Но ты обещал! — выкрикнул Коротышка Джорди и, тяжело дыша, с обидой посмотрел на Джордана.

— Да, — ответил тот, — я обещал. Пошли, Гэвэйн.

Актер вскарабкался на баррикаду, Гэвэйн последовал за ним. Под весом рыцаря заграждение заходило ходуном, и Джордан подумал, что завал — неважная защита против дряни, которая засела в Западном крыле. Спускаясь вниз, он был немало изумлен, найдя там Джорди в обществе бладхаунда. Джордан решил, что спрашивать ни о чем не стоит. В положении призрака тоже есть кое-какие преимущества. Тут в голову актеру пришла некая мысль, и он, дождавшись, пока Гэвэйн спустится с баррикады, обратился к нему шепотом:

— А может ли Джорди пострадать от нереального здесь, в Западном крыле?

— Каким образом? — так же тихо ответил рыцарь. — Я хочу сказать, он же уже мертв.

Шагая по коридору, Джордан вдруг в первый раз дал себе труд подумать о том, что он собирается делать, когда найдет Хранительницу. Уж если она в беде, а он видел, что эта женщина проделывала в Главном зале, куда он-то лезет со своими фокусами и стареньким мечом? Актер пожал плечами. Придется импровизировать.

Они подошли к границе начала нереального и остановились.

Коридор превратился в погруженный во тьму лес, освещаемый только висящими в воздухе изумрудными огоньками. Кора на изогнутых и искореженных стволах деревьев принимала форму лиц, которые смотрели на Джордана осмысленными глазами. Жуки и прочие насекомые величиной с кулак человека сотнями тысяч кишели внизу, образуя собой живой ковер. Стражник в рваной кольчуге выскочил из глубины леса, его рот судорожно открывался и закрывался в беззвучном крике. Сильнейший порыв ветра догнал человека на бегу и с рычанием сорвал плоть с его костей. Тот умер раньше, чем Джордану удалось отвернуться.

— А это всего лишь окраина, — тихо сказал Гэвэйн, — дальше будет хуже, идите рядом со мной.