Кровь и честь

— Ротмистра? Ах, да — вы же кавалерист! Странный вы народ, русские: кавалерия у вас — на вертолетах… То ли дело — Империя… Я имею в виду Британскую, — счел он нужным пояснить. — Вся кавалерия — на танках. И уланы, как вы, и драгуны…

Саша хотел было сказать, что часть российской кавалерии тоже относится к бронетанковым войскам, но прикусил язык: небольшая тайна, но к чему распинаться перед врагом?

— И все равно вам придется прогуляться с нами, — сожалеюще вздохнул англичанин. — Я бы, конечно, отпустил вас — видит Бог! Но к чему демаскировать это укромное местечко? — обвел он рукой убогую халупу. — Уютно, не правда ли?

— Меня все равно найдут, — без особенной уверенности заявил молодой человек. — Наше командование, должно быть, уже подняло по тревоге все возможные силы и прочесывает сейчас…

— Прочесывает! Будьте уверены! Не поверите — генерал Мещеряков сделал невозможное, оголил несколько направлений, и вас теперь ищет целая армия. Вас и вашего товарища. Только не найдет.

— Почему?

— А вы разве не поняли? Ведь вся заварушка вокруг ваших вертолетов была всего лишь отвлекающим маневром! Мещеряков хороший вояка и оперативно закрыл границу, да так успешно, что прогулка моего дорогого гостя могла осложниться…

— Железнодорожного чиновника?

— Его самого. А держать привыкшего к комфорту столичного человека в таком вот дворце может оказаться вредным для его здоровья. Вот я и сделал шахматный ход. Пожертвовал несколькими пешками, но выиграл партию.

— Хороши пешки. — Саша представил, сколько туземцев осталось лежать вокруг той высотки. — Да и партию вы еще не выиграли.

— Выиграл, — самодовольству англичанина не было предела. — Пока русские войска переворачивают каждый камешек в трехстах милях отсюда, мы тихо-мирно перейдем демаркационную линию… И всех четверых я доставлю к своему начальству целехонькими.

— Каких четверых?

— Не важно, — тут же «спрятал рожки» собеседник, поняв, что наговорил лишнего. — От вас, мой друг, требуется лишь одно — вести себя тихо и мирно. Иначе придется привезти в Индию лишь троих…

В голосе англичанина впервые за весь разговор скрежетнул металл, и Бежецкий понял, что он совсем не шутит…

* * *

Посетитель давно ушел, забрав с собой светильник, но Саша все никак не мог успокоиться.

«Вот попал я в передрягу так попал, — думал он, следя за перемещениями скорпиона, выбравшегося из своего укрытия, как только угроза, по его мнению, миновала: света, падающего сквозь дырявую занавеску, было как раз достаточно, чтобы наблюдать за маневрами ядовитого существа, таскающего за собой длинную угольно-черную тень. — Опять мешок на голову и — вперед. И ничего не поделаешь… Ни ножа, ни гвоздя какого, чтобы от веревок освободиться…»

Скорпион опять пошел в наступление и нацелился взобраться на Сашину ногу.

«Ну, погоди! — отвлекся он наконец от своих тягостных дум. — Подберешься на верный удар — пришпилю я тебя… Как там Герман показывал: каблуком вот так…»

Александр замер с отвисшей челюстью, разом выбросив из головы настырное существо: как он мог позабыть про клинки, скрывающиеся в подошвах чудо-ботинок? А ведь столько времени потратил, тренируясь выбрасывать из ботинка лезвие одним движением, наносить удары воображаемому противнику…

«А если заклинило? — забеспокоился он. — Камешек попал или песок набился? Когда я в последний раз проверял-то?»

Слава Всевышнему, шедевр заморской техники работал исправно. Как часы.

Клинок с тихим щелчком вылетел из подошвы, и осталось лишь подтянуть к нему связанные руки, благо фигурой молодой человек обладал спортивной, а несколько килограммов мускулатуры, приобретенной уже здесь, в Афганистане, совсем не влияли на его гибкость.

Мгновение — и руки свободны! С ногами пришлось туже — снять высокий ботинок из-за стягивающей щиколотки веревки было трудновато. Чуть ли не полчаса прошло в бесплодных попытках. Мокрый от пота поручик уже было собирался пожертвовать одним из ножей, сломав его у основания, но хитрая обувь, будто испугавшись подобного «членовредительства», поддалась…

«А что дальше?»

Нападать на часового — шаркающие шаги снаружи слышались отчетливо — с ботинком в одной руке казалось комичным. Да и можно ли нанести серьезную рану таким способом? Лучше уж, как тренировался раньше — футбольным ударом ноги…

Притаившись сбоку от двери и несколько раз прорепетировав, как будет бить, Саша издал сдавленный стон и вжался в сухую, осыпающуюся глину стены. Нет результата. Еще раз, громче… И еще, и еще… Поручик настолько вошел в роль умирающего, что едва не пропустил момент, когда занавеска отлетела в сторону и в халупу, выставив вперед оружие, просунулся охранник.

«Ну, пока он со свету ничего не видит!..»

— Да шай дэй?[3] — напряженно вглядываясь в темноту, спросил часовой, судя по голосу, совсем молодой, почти мальчишка.

И тут Александр ударил…

Удар получился не слишком удачным — клинок наткнулся на металл и со скрежетом скользнул вдоль него, врезаясь, словно в дерево: Сашу передернуло от того, что он понял, что это за дерево…