Кровь и Пламя (СИ)

Порою, когда часть громадных гранитных блоков утаскивали прочь на бревенчатых катках, на повозках с ними увозили несколько вновь одурманенных гномов. Спустя месяц или чуть позже, их возвращали обратно — поздоровевших, отдохнувших немного, с блестящими от радости глазами и со столь же радостными новостями — их женщины и дети живы! Гномов возили на свидания в ту самую деревню, где в общих домах держали в плену вторую половину рода Медерубов.

И так из месяца в месяц, из года в год. Из десятилетия в десятилетие. Вскоре появились первые могилы — и здесь, на каменоломне, и там — в деревне. Так зародились кладбища рода Медерубов в Диких Землях — гномы достаточно быстро узнали, в каком кошмарном месте находится их тюрьма. В те времена все только-только затихло, до сих пор по этим землям бродили орды бесхозной нежити, шагали исполинские монстры порожденные магией, трещали внезапные морозы посреди лета, неделями шел дождь вперемешку с градом, а земля постоянно тряслась в слабых судорогах. Бродили здесь и сбившие в кучу дезертиры из армий обеих сторон, проходили отбившиеся отряд наемников — пленники знали об этом, ибо порой те проходили расщелиной, увидев следы жизни и надеясь поживиться припасами или еще чем-нибудь. И всех их безжалостно уничтожали. Не уходил никто. Что интересно — забредших порой зверей не трогали, просто прогоняли, а вот зашедших на огонек двуногих разумных вырезали всех до единого. Включая в их число и гоблинов и редких тогда еще шурдов.

Так вот и тянулись бесконечные годы рабства. Так рождались новые гномы рода Медерубов. Рождались уже рабами, с навеки определенной судьбой. Гранитные блоки, вырубленные гномами в указанном людьми месте, утаскивались по песчаной дороге один за другим. Что же это за постройка такая?

Быт был прост и безрадостен. Кормили так, чтобы оставались силы для работы, но не для бунта. Работать заставляли так, чтобы ночами от усталости все спали беспробудно. Помывка проходила коллективно, когда прибывали повозки с огромными бочками наполненными не самой чистой и порой стоялой водой. Иногда, с обходом, прибывал один из магов, тех, что управляется с водной стихией и тогда наступало ознобное холодное счастье — ибо в тот день над клеткой гномов начинал идти обильный дождь, что не только позволял хорошо вымыться, но и постирать лохмотья, вдоволь напиться. Этот же дождь промывал клетки от скопившейся грязи, промывал он и сточные канавы, очищая их от вонючих нечистот.

Услышав из уст гномов про мага водника я вздрогнул. Еще один боевой маг на стороне по сию пору остающихся неизвестными противников…. Сведения полезные, очень полезные.

Добыча блоков шла полным ходом до недавних пор. Гномов вроде и не торопили, но дневные нормы оставались незыблемыми уже почти двести лет. С тем же постоянством происходили остальные события, расписанные по часам и случающиеся в обязательном порядке — прибытие тягловых лошадей и быков для перетаскивания блоков, прибытие продовольствия и воды, смена стражников, обычно задерживающихся здесь не более чем пару недель. Затем воинов увозили и возвращались не раньше чем через два месяца.

Почему?

Потому что отдыха требовалось много. И проблем стражам доставляли не плененные гномы, а само это проклятое Отцом и Создателем место, источающее что-то темное и страшное. Подгорный народ обладает толстой шкурой, а вот люди куда более чувствительны к сочащемуся из камней злу.

Да, гном так и сказал — сочащемуся из камней злу.

Сказал с глубокой убежденностью. И пояснил — кроме нас, гномов, здесь вообще бы никто работать не смог. Людей начинает трясти, даже если они просто постоят с одним из вырубленных гранитных блоков. Один раз какой-то страж прикорнул у такой вот глыбы, прислонился к ней. Уснул нормальным, а проснулся бешеным воющим зверем, забывшем про оружие и бросившемся убивать голыми руками и оскаленными зубами.

Место здесь такое. Страшное и темное. Что-то было здесь давным-давно — очень нехорошее, плохие здесь дела творились, страданием и злобой пропиталось все вокруг. А затем пришел каменный огонь! Река каменного огня! И он пожрал, все что горело, а оставшееся вобрал в себе, после чего затих и начал медленно остывать. Было то очень давно, может тысячу лет назад.

Мне не составило труда понять, что под «каменным огнем» подразумевалась раскаленная лава прорвавшаяся внезапно из-под земли и затопившая жидким огнем и камнем все вокруг. Что могло сгореть — сгорело. Остальное разрушилось, либо устояло, но все одно было поглощено разливами лавы вздымающейся вверх будто ужасный пылающий гнойник, — который надулся, подготовился взорваться яростным вулканом, но вдруг почему-то передумал, потихоньку затих, а затем превратился в гигантский и бесформенный скальный массив испещренный глубокими трещинами и расселинами.