Кровь и сахар

Это был еще один жаркий день, хотя в воздухе чувствовалось робкое обещание дождя. Я шел по Бродвею, посматривая вокруг в поисках Натаниеля, но так и не нашел его. Я задавался вопросом, сумел ли он что-то узнать про мой серебряный жетон или слишком расстроился из-за ампутации ноги Дэниела Уотермана. Я планировал позднее навестить юнгу и очень надеялся, что парень сможет со мной поговорить. У меня появлялось все больше и больше вопросов к нему. Он должен был стать свидетелем у Тэда? Он украл пропавшие документы? Что это за документы? Кто сломал ему ногу? Я считал, что чем больше я узнаю о случившемся на «Темном ангеле» и преступлениях экипажа, тем ближе подберусь к убийце Тэда. Если у Уотермана есть какие-то доказательства мошенничества со страховкой, то я хотел их узнать.

Еще мне нужно было снова поговорить с Синнэмон. Судя по рассказу Сципиона о ее прошлом, она не могла быть той рабыней, которая вернулась в Дептфорд на борту «Темного ангела». Но я не был уверен, что ему можно верить. Сципион хотел сохранить свой пост секретаря мэра, а девушка являлась собственностью его начальника. Возможно, он врал для защиты своих собственных интересов. Я не хотел создавать ему проблем, но сейчас этого было не избежать. Если Синнэмон и есть та рабыня, то я должен выслушать ее историю. В любом случае я решил помочь ей сбежать из города и от ее хозяина. И плевать, чем все это может для меня закончиться.

Кроме того, я хотел найти капитана «Темного ангела» Эвана Вогэна. Если он действительно сходит с ума, как намекала хозяйка постоялого двора, где он жил, то, возможно, и сболтнет что-то лишнее, когда я начну задавать вопросы. Я еще не исключил возможности того, что он убийца, хотя мне сказали, что он уехал из Дептфорда несколько недель назад. Его пристрастие к опиуму вкупе с тем, что Тэд приобрел тот же наркотик незадолго до его убийства, несомненно, вызывали интересные вопросы. Я хотел бы вернуться в баню и задать еще несколько вопросов Ямайке Мэри, а потом найти проститутку Элис, на которую якобы набросился Вогэн. Правда, управляющий ясно дал мне понять, что больше не желает видеть меня на своей территории. Имела ли Ямайка Мэри отношение к обиа, как считает миссис Гримшоу? Если бы я смог доказать ее участие в ритуалах, то наверняка вытянул бы из нее правду об алиби Фрэнка Дрейка. Мэри чувствовала себя некомфортно, отвечая на мои вопросы, а потом обвинила меня в том, чего я не совершал. Это заставляло предполагать, что она что-то скрывает.

Я решил не трогать владельца «Темного ангела» Джона Манди, пока не поговорю с его женой Элеонорой. Что побудило ее пойти на похороны Тэда? Почему она не хотела, чтобы ее там узнали? Что ей известно о бизнесе ее мужа и секретах этого города? Для чего магистрат Перегрин Чайлд отправился в Лондон? Зачем он рылся в архивах министерства, как и я, в поисках данных о «Темном ангеле»? Учитывая неоднозначное отношение Чайлда к поиску убийцы Тэда, его цель оставалась для меня загадкой – и я намеревался ее решить.

Но сначала у меня было более важное дело, с которым следовало разобраться поскорее. Когда я добрался до дома Джеймса Брэбэзона на Бродвее, то с радостью увидел, что окна у него открыты. Беседа с этим джентльменом давно назрела.

Слуга Брэбэзона проводил меня по лестнице на второй этаж, в кабинет. Там мы застали его хозяина над дымящимся котелком. Когда я был здесь в последний раз, на этом столе лежал Тэд. Тогда все для меня разделилось на «до» и «после». Я заставил себя поднять глаза на дружелюбное лицо Брэбэзона.

– Какой приятный сюрприз! – воскликнул он. – Мне сказали, что вы покинули город.

Шотландец выглядел усталым. На подбородке темнела щетина, под глазами разного цвета пролегли тени. Теперь, когда я знал про его двуличность, эти глаза будто делали из него Двуликого Януса: одна половина лица смотрит вовне, на мир, другая – внутрь, на свое тайное «я».

– Простите, что встречаю вас в таком виде, – сказал Брэбэзон. – Вчера я вернулся из Лондона поздно вечером и узнал, что состояние Дэниела Уотермана ухудшилось. Рано утром я ампутировал ему ногу выше колена. – Он печально улыбнулся. – Но когда-нибудь мне все же удастся поспать. Вы пришли за моей настойкой для ноги?

– На самом деле я хотел бы поговорить с вами о расследовании мистером Арчером трагедии на борту «Темного ангела».

Брэбэзон заметил мое каменное выражение лица, и его улыбка исчезла.

– А, вы мной недовольны. Разумеется, потому что я сам это не упомянул. Пожалуйста, не придавайте этому слишком большого значения. Я не видел причины снова вытаскивать на свет божий это неприятное дело.

– На Арчере было клеймо компании Манди. Вы работали на нее, но не посчитали нужным это упомянуть.

– Я предположил, что клеймо использовали, чтобы втянуть нас в это дело. Вы же не думаете, что его убил один из нас? Зачем нам клеймить его символом, который может вывести на нас?

– Предупредить других, чтобы не совали нос. Людей типа меня.

Он криво улыбнулся:

– Посмотрите на нас, похоже, этот план не работает, да, капитан Коршэм?