Кровь и золото погон

– Как я уже докладывал, мы находились в расположении отряда штабс-капитана Кулешова, судить могу только об этом отряде. Люди одеты и обуты в обычное крестьянское, но хорошо вооружены, дисциплина строгая, охрана базы на приличном уровне. Красноармейский отряд в три сотни штыков и сабель они разгромили умело и быстро, не потеряв ни одного из своих бойцов, только несколько раненых. Офицера с ними не было. Это говорит о том, что унтер-офицеры из местных крестьян, своё дело знают крепко. По словам Кулешова, очень приличный отряд в полторы сотни штыков у штабс-капитана Воронова-Богданова. Там же и орудия.

Фон Розенберг, не принимавший участия в обсуждении доклада и, казалось, даже дремавший с закрытыми глазами, попросил у полковника разрешение и совершенно неожиданно для Павловского сказал:

– Ротмистр, обстановка в городе и на всей оккупированной немцами территории меняется. Германское командование постепенно отводит свои войска, гарнизон во Пскове сократился уже вдвое. Приток же наших офицеров возрос, хотя и не так сильно, как хотелось бы. Немцы предложили нам усилить роль русской комендатуры. Они готовы передать ей и функции охраны правопорядка. Не сразу, а постепенно, по мере дальнейшего сокращения численности немцев. Вот мы и подумали, лучшей кандидатуры, чем вы, на должность военного коменданта Пскова нам не найти.

– Но позвольте, – растерялся Павловский, – а как же ротмистр Каширский?

– Ротмистр Каширский, – парировал полковник, – получит назначение командовать формирующейся кавалерийской частью.

– Но я – боевой офицер, – повысил голос Павловский, – мне незнакома комендантская служба, да ещё с жандармско-полицейским привкусом!

– Не боги горшки обжигали, ротмистр, – усмехнулся фон Розенберг, – а мы с ротмистром Гоштовтом, что, ранее руководили формированием корпусного управления? Научитесь, Сергей Эдуардович, а мы поможем. Кстати, и подпоручику Гуторову будет легче с вами работать, да и вам с ним тоже.

Полковник фон Людинкгаузен Вольф подвёл черту:

– Видите ли, ротмистр, к октябрю планируется в общих чертах вывести формирование корпуса на уровень готовности к боевым действиям. Конечно, раздражение вызывает огромная толпа болтающихся без дела офицеров. Они обходят стороной наши вербовочные пункты, становиться под знамёна Белого движения не торопятся. По данным контрразведки, многие из них торгуют самогонкой, жульничают, играют в карты, содержат притоны… Некоторые организовали уголовные банды, грабят дома купцов, богатых евреев, шалят на дорогах… Красные тоже не дремлют, забрасывают в город свою агентуру. Нам нужен порядок в тылу, порядок, наводимый железной рукой. Мы смогли убедиться – ваша рука именно такая. А пока, ротмистр, вам предстоит на основе вашего отряда сформировать кавалерийский эскадрон. Он станет оперативным резервом штаба корпуса и одновременно его охраной. Вы, как будущий военный комендант города, сохраните эскадрон под своим началом. Мы надеемся на вас, ротмистр.

11

В августе-сентябре в Пскове, Изборске, Острове, Режице шло формирование белых частей. Кроме уже созданных трёх пехотных полков, комплектовались отряды поручика Данилова, капитана Микоши, ротмистра Пермикина, полковников Смирнова, Штейна, Неплюева, Афанасьева, Бибикова, в которых имелось по 150–200 офицеров. Командование намеревалось развернуть эти отряды в полнокровные пехотные полки и к ноябрю создать три-четыре пехотных дивизий. Закончилось формирование гаубичной батареи и батареи полевых трёхдюймовых орудий. Помимо эскадрона Павловского создавались ещё три кавалерийских эскадрона.

В городе формировался ещё один пехотный полк, 53-й Волынский, под командованием подполковника Ветренко. Кадры для его комплектования поступали с Украины, от гетмана Скоропадского, сам же полк предназначался для Южной армии. Ветренко отказывался подчиняться штабу Псковского корпуса, вёл себя нагло, вызывающе. Офицеры полка пьянствовали, дебоширили, занимались рэкетом, жульничали. В начале ноября полк был переподчинён тогдашнему главкому гетмана Скоропадского генералу от кавалерии графу Ф. А. Келлеру и удалён из города. Но вскоре был возвращён и включён в состав корпуса. С этим Ветренко командование будущей Северо-Западной армии ещё хлебнёт лихо.

Второго ноября во Псков прибыл четырёхэскадронный конный отряд ротмистра С. Н. Булак-Булаховича, перешедший из Красной армии. В тот же день на сторону Белого движения перешла и Чудская флотилия из трёх судов капитана 2-го ранга Д. Д. Нелидова. С их прибытием численность корпуса достигла 3500 человек, из которых 1500 были офицерами.