Кровь Янтаря

В том, что у меня есть враг, я не сомневался. Льюк заверил меня, что сам он мне больше не враг, и я решил, что это более чем убедительно. Ему не было нужды приходить ко мне только для того, чтобы подлечить раны, — на это указывали и он сам, и Винта. Он вполне мог самостоятельно отыскать дорогу к хрустальному гроту или какому-нибудь другому убежищу. И вопрос о моей помощи в деле спасения Джасры мог подождать. Я был больше чем на пятьдесят процентов убежден, что он пытался на скорую руку восстановить наши прежние хорошие отношения, потому что я был единственным его контактом с Двором Янтаря, а удача от него отвернулась. У меня было такое чувство, что он хотел получить официальный статус в Янтаре и что упомянутую важную информацию он предоставит — как знак доброй воли и долю добычи. Я вовсе не был уверен, что излишне критически отнесся бы к любому предложенному Льюком плану по спасению Джасры. Он знаком был с Крепостью — изнутри и снаружи; явно был колдуном и располагал отрядом наемников, который сумел переправить с тени Земля. Из того, что я знал, получалось, что тот занятный боезапас срабатывал в Крепости так же, как в Янтаре. Верно это или нет, но почему бы просто не козырнуть ударную группу в нужное место? Льюку даже не пришлось бы выигрывать битву — нужно было просто попасть внутрь, забрать Джасру и свалить оттуда. Нет, у меня не было ощущения, что для той операции, решись Льюк на нее, я так уж необходим. Напротив — у меня было ощущение, что мне на уши вешают еще дымящуюся лапшу — в надежде, что, когда рассеется пар, мы просто положим на одну чашку весов то, что у Льюка есть, на другую — то, что Льюк хочет, и сделаем ему предложение…

Кроме того, у меня было ощущение, что у Льюка могло появиться желание покончить с вендеттой — раз уж с Кэйном покончено и честь рода удовлетворена. И, пожалуй, в этом смысле Джасра была для него камнем преткновения. И раз уж я понятия не имел, чем она могла его держать, мне пришло в голову, что помянутая важная информация может представлять собой описание способа нейтрализации его мамаши. Если бы Льюк сумел тайком передать нам эти сведения — чтобы они попали к нам как бы по нашим собственным каналам, — то смог бы и сохранить лицо, и купить мир с Янтарем. Танталовы муки. Сейчас моей главной задачей было найти способ представить все это при дворе в самом лучшем свете — дабы не выглядеть предателем, который отпустил Льюка. Это означало одно: придется доказывать, что прибыль окупит инвестиции.

По сторонам прибавилось деревьев, а сам лес придвинулся ближе к дороге. Я переехал деревянный мост над прозрачным потоком, и некоторое время меня преследовал ласковый плеск. Слева вдалеке лежали поля и амбары, справа — фургон со сломанной осью…

А если я неверно просчитал действия Льюка? Существовал ли способ надавить на него и все-таки сделать так, чтобы моя интерпретация оказалась верной? У меня начала оформляться небольшая идейка. Не то чтобы я запрыгал от радости при ее появлении, но обдумать ее как следует стоило. Требовались риск и быстрота. Впрочем, достоинства у этой идейки тоже были. Я повертел ее и так и эдак, затем отложил и вернул мысли в главное русло.

Где-то был враг. И если это не Льюк, то кто же? Наиболее очевидным кандидатом на этот пост казалась Джасра. Во время двух наших встреч она сумела вполне ясно выразить все, что она думает и чувствует на мой счет. Она вполне могла послать наемных убийц, с которыми я столкнулся на Гробовой Аллее. В таком случае, я временно в безопасности — пока она пленница Крепости, — если, конечно, до того как попалась сама, она снова не выслала по моему следу людей. Впрочем, это было бы уже слишком. Не такая уж я заметная фигура в событиях, за которые она хотела отыграться, да и тех людей, которых она послала в первый раз, почти хватило для выполнения поставленной задачи.

А если не Джасра? Тогда я по-прежнему сижу по самые уши. Маг в синей маске, которого я пока постановил считать Шару Гаррулом, пустил по моему следу торнадо, который показался мне не слишком дружеской увертюрой к последовавшим за ним цветам. Последнее, разумеется, указывало на личность, с которой я контачил из квартиры Флори в Сан-Франциско. В таком случае он инициировал столкновение, которое значило, что у него есть на мой счет какие-то планы. Что он такое говорил? Что-то о возможности встретиться на узкой дорожке. Это интересно… в ретроспективе. Я уже видел, чем может обернуться эта возможность.

Но на самом ли деле убийц подослал Шару Гаррул? Несмотря на то что он знал о свойствах синего камня, который вел их по моему следу, — об этом свидетельствует синяя пуговица у меня в кармане, — что-то тут не вытанцовывается. Во-первых, наши дорожки еще толком не сходились. Во-вторых, для таинственного повелителя стихий, забрасывающего противников цветами, стиль не тот. Тут, конечно, я мог крепко ошибаться, но после колдовской дуэли я мог ждать чего-то большего, чем банальный кинжал наемного убийцы.