Кровь или семьдесят два часа

Дерек не знал откуда была такая уверенность, но не мешкая поплыл в указанном направлении. Поначалу Венди пыталась помогать ему, но вскоре затихла. Тело Дерека уже занемело в холодной воде, а дна все не было. Силы покинули его. Он перестал грести и в последний раз прижал к себе любимую. Вода уже скрыла их с головой, когда он вдруг почувствовал спасительный вязкий ил под ногами. Близость спасительной суши придало новых сил и вскоре влюбленные были на твердой земле. Дерек нес Венди вдоль берега, а та что-то шептала и покрывала лицо своего героя слабыми поцелуями. Когда дорогу им преградило только что упавшее дерево, никто из них не заметил, ни обрубка каната, которым крепились мостки, ни посиневшей руки с топором, торчащую из-под огромного ствола. Очередная вспышка молнии заставила зажмуриться.

Когда Вича открыла глаза, вовсю светило солнце. Вдали блестела красным огнем мокрая от дождя крыша, плывущая в море кукурузных усов.

— Как ты нашел ферму!? — Ты что шутишь что ли? Ты же сама показала, когда я попросил тебя угадать направление!? Подъехав к огромному дому из белого камня, они с облегчением заметили, что их машина здесь единственная. Из дома вышла мать подростка-собаковода и прямо с порога начала нахваливать своего сына.

— Он у нас никогда не просит денег на карманные расходы! — взахлеб рассказывала она, сопровождая молодую пару к вольеру. — Все свои деньги он зарабатывает сам, разведением собак.

— Что она хочет? — тихо спросила Вича, которая в английском была не сильна.

Дича вкратце пересказал ей монолог болтуньи.

— И зачем она это все рассказывает? — Наверное, чтобы нам было совестно торговаться.

Если эта догадка была верна, то трюк сработал, и они заплатили запрашиваемую сумму, не торгуясь. Много позже, сами заделавшись собаководами, они использовали похожую тактику, заимствованную у пенсильванских фермеров.

Прощаясь с теперь уже бывшими хозяевами щенка, они не знали, что очень скоро им придется встретиться вновь и, что встреча эта будет не столь приятна. Ну, а пока счастливая Вича несла на руках шестинедельную девочку, не замечая ее солидного веса. По дороге домой они с возбуждением перебирали все собачьи клички, какие только знали.

— Какое имя ты выберешь, такое и будет, — сдался Дича. — Только помни, что собаководы советуют иметь в кличке букву «р».

— Давай назовем ее Чара, — предложила Вича, — в память о нашем щенке.

Вообще тот щенок был не их, а Яны, но тогда они все жили вместе, и пес был любимцем всей семьи. К несчастью, за год до их отъезда в Америку щенок подхватил где-то чумку и умер.

— А вдруг это плохая примета? — думала вслух Вича. — Нет, давай лучше назовем ее Кора.

Домой щенок приехал уже с именем, не позабыв на радостях описать новую хозяйку, которая всю дорогу не спускала его с рук. Следующие два дня пронеслись в приятных хлопотах по устройству новой жилички. Щенок веселился вместе с хозяевами, носился по дому сломя голову, неуклюже падая на поворотах, чем приводил Вичу в неописуемый восторг. Но на третий день их девочка загрустила и начала тихонько поскуливать.

— Это она просто скучает по матери, братишкам и сестренкам, — звучал в телефоне голос мужа, которому Вича позвонила на работу, не выдержав переполнявших ее переживаний.

— Да, но она скулит не переставая и все время высовывает язык, как будто ей что-то мешает в горле.

— Хорошо, как приеду с работы, покажем ее ветеринару, так что прекращай нервничать.

Ветеринар ничего определенного не сказал и предложил оставить щенка в лечебнице для наблюдения. Домой они ехали, не проронив ни слова. В опустевшем доме на глазах у Вичи навернулись слезы. Казалось бы, прошло всего три дня, как у них появилась Кора, но дом уже стал таким пустым и неуютным без ее цоканья когтями по паркету. Все ночь они проворочались, и Дича ушел на работу невыспавшимся. В течение дня Вича названивала мужу на работу и справлялась, нет ли известий от ветеринара. Он успокаивал ее как мог и пообещал, что перед уходом сам позвонит в лечебницу, если до того времени ничего не прояснится. Прояснилось все после обеденного перерыва.

— Ваш щенок всю ночь скулил, так, что пришлось дать снотворное, — невесело сообщил ветеринар. — А сейчас, похоже, начали развиваться судороги. — Я советую вам поставить в известность собаковода и вместе с ним подойти ко мне.

— Все без изменений, — соврал Дича жене перед уходом с работы.

Не мог он сообщить такую страшную весть по телефону.

Вечером, увидев серое лицо мужа, Вича все поняла без слов.

— Когда? — еле произнесла она.

— Щенок еще живой, но прогноз не выглядит утешительным. Я скоро поеду в лечебницу, где должен встретиться с доктором и фермерским сыном.

— Я поеду с тобой! — решительно заявила Вича.

Но вся ее решительность улетучилась перед входом в клинику.

— Я подожду тебя снаружи, — полуспрашивая-полумоля выдавила она.

Муж молча кивнул и с тяжелым сердцем вошел внутрь. Помощница ветеринара провела его в смотровую, где уже были врач и фермер с сыном. Кора лежала на столе и билась в судорогах.