Кровь Ив (ЛП)

Что вообще пилот гражданской авиации знал о грузовиках? О грузовике доставки, если быть точнее, обклеенном переводными картинками женщины, которая вытаскивала дымящиеся буханки хлеба из печи.

Мой живот заурчал. Я бы все отдала за баллончик краски в спрее, чтобы залить им дразнящую улыбку на лице этой суки.

Металл отражал лучи солнца на четырехполосной дороге. Перевернутые. Заброшенные машины. Несколько фургонов, от которых мы отказались, потому что не хотели выскребать мумифицировавшихся обитателей. В те последние дни никто не знал, куда идти. Не было безопасного места назначения. После того, как вирус убил детей, пожилых и превратил женщин в нимф, выжившие мужчины дрались, убивали, прятались и крали все, в чем они нуждались для выживания.

Мужчины, которые некогда подчинялись законам, стали злобными хищниками, бродячими, травмированными, злыми и совершенно неконтролируемыми в распространении своего заразного страдания. Они непредсказуемы, им нечего терять, и они представляли самую большую угрозу.

Я могла лишь надеяться, что остались еще мужчины такие же достойные, как тот, который сейчас бежал вверх по шоссе.

Таллис замедлился, когда добежал до меня с канистрой бензина в руке.

— Это последняя до следующего города.

— Спасиб… — щиплющее ощущение рябью прокатилось по моему животу. Я обхватила рукой талию и продышала этот момент.

Спустя два года мне стоило бы уже привыкнуть к ряби дискомфорта, но я все еще разбиралась со своей эволюционировавшей ДНК и хищной связью с мутировавшими. Ощущения являлись своеобразным средством общения с ними, языком, которого я не понимала. Когда они начинали беспокоиться, мои внутренности тоже бунтовали.

А значит, еще больше их таится поблизости. Мы уже очистили окрестности и убили дюжины. Я подняла карабин к груди и просканировала ландшафт, заслоняя глаза от солнца, пока мое нутро вибрировало хаотичными сигналами.

Жорж заворчал под капотом. Чемоданы и боеприпасы к винтовкам давным-давно перекочевали из кузовов типа хэтчбек и раскидались по асфальту в обе стороны. Джесси и Рорк присели на корточки с этой стороны дороги и изучали карту.

Где Мичио? Я стиснула живот и сосредоточилась. Одна-единственная пульсирующая нить, волна звука, чем бы он ни был, звенела во мне. Натянутая. Бешеная. Завывающая без звука.

Развалины вокруг, мои компаньоны, отдаленные очертания леса вдали, ничто не шевелилось.

Я посмотрела на Таллиса, который все еще стоял возле меня.

— Здесь еще одна тля… где-то. Где Мичио?

Он повернулся и показал вдоль дороги, в сторону последнего из заброшенных автомобилей. Мичио выпрыгнул из кузова однокабинного пикапа — слишком далеко, чтобы кричать, но я различала, что он машет мне рукой. Когда я осторожно пошла к нему, дрожь свернулась внизу моего живота, становясь сильнее, безмолвно предупреждая об одной тле.

Я замедлилась в нескольких футах от грузовика, и пронзительный визг донесся из кабины. Мичио остановил меня жестом ладони. Выражение его лица говорило «Все хорошо». Затем он взглянул на грузовик.

Фигура размером с человека металась в кабине размытым пятном и билась об окно. Клешни царапали стекло, со щелкающих челюстей капала слюна.

Внутренний сенсор в моем животе вибрировал в ритме с его криками, посылая ударные волны к моим зубам. Почему Мичио его не убил? Я боком обошла его руку и подняла карабин.

Густые черные кудри покрывали его голову, фланелевая рубашка была окровавленной, но не грязной, а коричневая кожа еще не сделалась зеленой.

Я убрала палец с курка.

— Оно недавно мутировало.

— Да, — Мичио надавил на ствол карабина, опуская его вдоль моего бока. — Я хочу кое-что тебе показать.

Положив руку на мою талию, он развернул меня к кузову грузовика. Небольшой олень истекал кровью из свежей раны на боку, его безжизненное тело окружал колчан со стрелами, лук, припасы в консервных банках и сумки с одеждой. Мичио засунул руку в одну из сумок и поднял цветастое платье. И еще одно платье женского размера. И еще одно.

Я открыла вторую сумку и нашла еще больше одежды с рюшами, резинки для волос, сережки и… лак для ногтей? Я переглянулась с ним и подошла обратно к окну.

Лукообразная голова тли моталась из стороны в сторону, острый кончик его гуманоидного рта раздирал к чертям приборную панель и сиденье. Легкий слой волос покрывал его искаженную челюсть, большая серебристая пряжка ремня мелькала под его мутировавшим прессом, где кожа на моих глазах затвердевала и превращалась в чешую.

Страдание не просто виднелось в его широко раскрытых глазах. Я ощущала его смятение и боль, разрывавшую связь между нами.

— Он не так давно был мужчиной, — после укуса для мутации требовалось всего пара часов. — Должно быть, его окружила тля, которую мы только что убили.

Мичио уперся рукой в грузовик возле меня.

— Мужчина собирал еду и женскую одежду.