Кровь износа (СИ)

Пока он крутил ручки настройки, я смотрел на Катю и профессора. Они трогательно сидели на краешке дивана, как воробьи на жердочке, и лица их, в дрожащем свете свечей, были хмурыми и озабоченными.

-... положение остается напряженным... - сквозь привычный вой глушилок послышался гнусавый голос диктора. - В городе продолжаются беспорядки, периодически слышны взрывы. По данным нашего корреспондента, все это больше всего похоже на взрывы бытового газа. Удивляет отсутствие официальных сообщений о ЧП пофедеральным каналам - есть предположения, что население не хотят беспокоить в канун Рождества... гуманитарная катастрофа... режим секретности...

Звуки стали уплывать, и инженер снова принялся ожесточенно крутить ручки настройки.

- Какой-то бред! - не выдержав, сказал я. Меня никто не поддержал.

Вдруг сквозь шипение эфира вплыло совсем отчетливое, словно на усилении:

"А! Внимание! Сообщение-молния!! Как только что сообщили по данным спутниковой разведки... постойте, я не верю своим глазам... именно в данную минуту происходит разрушение плотины Верхневолжской ГЭС... Это невероятно! Если это террористы - как они заложили такой объем взрывчатки? Это невероятно! Со спутника видно плохо - в Поволжье облачность. Но... Но... Плотина полностью разрушена! О! Это грандиозно! Гигантская волна идет на город!!"

- Вы поняли? - спросил, ни к кому не обращаясь, инженер по технике безопасности.

Глава 16. Катаклизм

Честно говоря, тут даже я немного опешил и не успел еще сообразить, что сказать, как тут раздался... стук в дверь. Стучали требовательно и настойчиво.

- Что за черт? - в недоумении спросил проф. - Вы кого-то еще ждете?

Гордеев открыл, и в квартиру важно, без какой-либо спешки вошла строгая женщина в изящной белой шубке.

- Здравствуйте, - сказала она официальным голосом. - Могу я видеть инженера Гордеева?

- Это я, - сказал тот. Он явно был удивлен не меньше нашего.

- Я - секретарь приемной директора Балановской АЭС Фролова Валерия Кузьмича. Сегодня он просил меня найти вас и передать сообщение.

- Что за сообщение?

- Что он свою часть сделал и его совесть чиста, а вы можете не волноваться.

- Это все? - нервно спросил Гордеев. - А сам Валера... Валерий Кузьмич? Почему он... не сам?

- Он сказал, что вы все поймете...

И тут вдруг весь официоз с этой строгой женщины как-то мигом слетел, и она дальше продолжила жалобно, как будто вдруг сжавшись и утратив стержень: - В городе творится непонятно что... Станция остановлена. А Валерия Кузьмича... он арестован! Его взяли ФСБ! Я пришла к вам - объясните мне, что происходит? Я с трудом отыскала ваш адрес!

Инженер не успел ей ответить, как к ней подскочил проф.

- Как хорошо, что вы пришли! Сейчас некогда выяснять, у нас очень мало времени! Скажите, на чем вы приехали? На автомобиле?

- Конечно, - удивилась пришедшая.

- Прекрасно! - восхитился профессор. - Вы наше спасение! Пойдемте немедленно вниз и уедем отсюда. Если угодно, я заплачу сколько будет нужно. Надо поторопиться - по моим подсчетам, волна - на этот раз натуральная волна - будет здесь максимум через 10 минут!

- Через 12, - тихо сказал Гордеев. - Я все эти расчеты давно произвел.

- Но объясните мне, - уперлась женщина. - Потом, из-за завалов я не смогла к вам близко подъехать. Моя машина в двух кварталах отсюда, вверху! К ней идти 10 минут! И куда вы торопитесь?

- По улице Розы Люксембург? - вставая, подозрительно звонким голосом уточнила Катя. Ее глаза блестели, казалось, она на грани истерики. И - Гордееву:

- Идемте. Мы приехали за вами.

- Вы не поняли, - мягко сказал Гордеев. - Я остаюсь здесь и не собираюсь никуда уезжать. Вы - уезжайте, пожалуйста. Извините, - это уже обращаясь ко мне. - На интервью у нас, боюсь, уже нет времени. Уходите скорей.

- Какого черта? - изумился я.

- Вы не вправе... - начал проф. Но осекся, встретив взгляд Гордеева. И переменил свое решение. - Что ж, тогда я тоже остаюсь. Аркадий (это уже опять мне), позвольте попросить вас позаботиться о женщинах. Выведите их и проводите до их автомобиля, хорошо?

Мне уже давно стало крайне неуютно в этой квартирке - честно говоря, прямо с того момента, как заговорили про воду. Холодную воду я не люблю почти так же горячо, как кровь и как полеты в самолетах. Если подумать, я вообще весь состою из всяких фобий...

- Черт с вами, придурки, - сказал я. - Делайте что хотите! Девочки, за мной!

Обе девицы, поколебавшись, вышли за мной. Однако на темной лестничной клетке так и оставшаяся безымянной секретарша Фролова, видимо, о чем-то догадалась - так очень резво кинулась вниз и дальше на выход. Катя не поспешила за ней; она вдруг принялась носиться по лестничной площадке и колотить во все двери, крича "Откройте! Спасайтесь! Немедленно! Милиция! Пожар!!" и еще какой-то странный набор страшилок.

На нашем этаже двери никто не открыл. То ли боялись, то ли спали, то ли действительно никого не было.