Кровь Люцифера

Он послал приказ Эбигейл. Повозка взревела и отъехала от тротуара, уносясь прочь от пожарища. Глазами своих рабов демон видел, как его враги одолели его слуг там, внизу. Он не знал, какая судьба постигла предреченное трио, но он оставил им лишь один путь, один открытый тоннель. Если они выжили, то пойдут прямиком в его ловушку.

А Легион уже призвал в Прагу дополнительные силы, собирая бурю, чтобы потом выпустить ее на волю. Он дожидался лишь последнего элемента. Глядя сквозь затемненное окно на тускнеющий шар солнца, лежащий почти на самом горизонте, демон думал: «Возможно, этот день остался за ними, но ночь будет моею».

Глава 19

18 марта, 18 часов 08 минут

по центральноевропейскому времени

Прага, Чешская Республика

Рун пересек еще одну улицу следом за Эрин, которая ориентировалась по карте, выведенной на экран ее мобильного телефона. Стылый ветер дул по узкому проулку — над городом скоро должна была разразиться гроза. Корца чуял дальний дождь и потрескивание электрических разрядов.

Улица выводила на большую, засаженную травой площадь, на которой тут и там виднелись фонтаны. Позеленевшая медная табличка, написанная широким готическим шрифтом, извещала путешественников о том, где они находятся:

— Карлова площадь, — перевела Эрин, когда они вышли на открытое пространство.

С одной стороны виднелось обширное здание ратуши с высокой башней, но внимание Руна привлекла большая иезуитская церковь, вздымающая в небо барочные шпили. Это была церковь Святого Игнатия. Рун был бы не прочь провести там некоторое время и дать всем возможность прийти в себя. У Христиана была перевязана рука, София заполучила несколько кровоподтеков и длинных порезов. Даже Элизабет потеряла свой апостольник, а ее щеку «украшала» рваная царапина, которую графиня пыталась прикрыть своими черными локонами.

Но им нельзя было задерживаться.

Пока группа пересекала площадь, оранжевый цвет неба перешел в красный, потом в индигово-синий, солнце почти закатилось. Если по городу шастают и другие стригои, вскоре они будут здесь. Кто-то, несомненно, послал стригоев устроить засаду в тоннелях, и эта угроза не была устранена.

По пути сюда Рун высматривал, не идет ли кто-либо по их следу, но в весеннее время город был переполнен туристами. Даже сейчас Корца слышал сердцебиение всего этого множества людей: они бродили по городу, ели в ресторанах, совершали покупки в магазинах. Он пытался расслышать более слабые звуки, издаваемые теми, в ком не билось сердце: тихие шаги, холодное дыхание. Хотя свидетельства присутствия подобных существ его слух и не улавливал, это не значило, что их здесь не было, что они не крались в тени, выжидая, пока солнце полностью сядет и наступит их время. 

Рун оглянулся на церковь Святого Игнатия. Как только их группа завершит обыск последней нужной им точки в этом городе, то сможет найти укрытие в ближайшем храме.

— Должно быть, вот это — Дом Фауста, — заявила Эрин. — Вон там, в юго-западном углу площади.

Здание было четырехэтажным: стены первого этажа были сложены из серого камня, выше фасад был окрашен в нежнорозовый цвет и украшен фальшколоннами в коринфском стиле. Вблизи оказались различимы золотые буквы над арочным входом, гласящие «FAUSTUS DUM», и это подтверждало — перед ними действительно знаменитый Дом Фауста.

Элизабет полагала, что Рудольф оставил найденную в лаборатории записку именно для нее — как шифрованное послание, указывающее на этот самый дом. Если так, здесь тоже могло быть сокрыто нечто важное.

Но что?

Когда они подошли ближе, пошел дождь. Рун продолжал настороженно присматриваться и прислушиваться. Группа остановилась на противоположной стороне улицы от дома. Мимо проносились машины, водители спешили попасть домой, пока гроза не разразилась в полную силу.

Когда вдали загрохотал гром, Джордан поднял взгляд к верхним этажам здания. Сейчас сержант уже больше был похож на самого себя, хотя Рун отметил, что после нападения его сердцебиение слегка изменилось: теперь оно звучало скорее как тяжелые удары барабана, сопровождаемые слабым перезвоном. Может быть, эта странность присутствовала и прежде, а то, что произошло во время атаки стригоев, ускорило уже происходящие перемены и сделало их более явными.

— У этого типа, Келли, делишки шли явно неплохо, если он мог позволить себе такое жилище, — заметил Джордан.

Эрин кивнула.

— Он пользовался поддержкой и покровительством императора Рудольфа. К тому же земля здесь была дешевой — считалось, что она проклята.

— Что? — Стоун резко обернулся к ней.

— Пока мы шли сюда, я «погуглила» со своего телефона все, что известно об этом месте, — объяснила она. — В языческие времена на этой земле было капище для жертвоприношений Морене, богине смерти. Эта история, вероятно, объясняет, почему легенду о докторе Фаусте связали с этим домом. И скорее всего она получила дальнейшее подтверждение из-за того, что Эдвард Келли утверждал, будто беседует с Белмагелем, злым ангелом.

Джордан вытянул шею, вглядываясь.